Биографы потрудились на славу - благодаря их рассказам, мы знаем не только о научных открытиях Ньютона в области физики, астрономии, механики, математики... Но и о личной жизни. Вот несколько интересных фактов о светиле, жившем в 17 веке и намного опередившем свое время.

Яблоня сто лет была музейным экспонатом

Ньютон открыл свой знаменитый закон всемирного тяготения после того, как ему на голову упало яблоко - это знают многие. Но так ли все было на самом деле?

Скорее, это выдумка, - считает кандидат исторических наук Леонид Фролов . - Хотя благодаря воспоминаниям друга и биографа ученого Уильяма Стакли яблоня в саду дома Ньютона больше ста лет была музейным экспонатом и к ней водили экскурсии.

Стакли описал, как в 1726 году они с Ньютоном пили чай под яблоней. И Ньютон припомнил, что в такой же обстановке открыл закон притяжения. Дело было в 1666 году, когда Кембриджский университет закрыли из-за эпидемии чумы, и Ньютон уехал в свой дом в графстве Линкольншир.

Сидел в саду под любимой яблоней, размышлял. Тут-то яблоко и упало. Ньютон задумался: почему траектория именно такая - по направлению к центру земли? "Естественно, потому что он притягивает его. Значит, есть сила притяжения", - цитировал ученого биограф.

А вот историк Ричард Уастлоф засомневался: мол, в 1726 году Ньютону было уже 83 года и вряд ли он мог отчетливо помнить собственные умозаключения 60-летней давности. Тем более, в своих сочинениях он представил совсем другую историю.

Сказку о падающем яблоке Ньютон сочинил для своей любимой племянницы Катерины Кондуит, чтобы популярно изложить суть закона. Катерина была единственной из родни, к кому физик относился с особенной теплотой, даже взял в дом на воспитание после смерти ее матери. И единственной женщиной, к которой он когда-либо приближался.

По мнению биографов, ученый до конца жизни оставался девственником. А авторитетный в то время философ Вольтер признавался:

"В юности я думал, что Ньютон обязан своими успехами собственным заслугам... Ничего подобного: флюксии (используются в решении уравнений - прим. авт. ) и всемирное тяготение были бы бесполезны без этой прелестной племянницы".

Мифы о котах и сквозняках

Есть и другие легенды. Якобы Ньютон проделал в двери дома отверстия для двух своих кошек - чтобы могли свободно входить-выходить. А его любимая собака случайно опрокинула лампу, и в пожаре сгорела рукопись последней работы ученого. На самом деле он никогда не держал животных.

Исаак Ньютон дважды избирался в парламент от Кембриджского университета. Бытует анекдот о том, что он лишь однажды взял слово. Все замерли, предвкушая, что светило скажет что-то очень умное. А Ньютон просто попросил закрыть окно, боясь простудиться от сквозняка. Так вот и это неправда. Ученый был добросовестным парламентарием, ходил на все заседания. А историю про окно наверняка сочинили завистники.

Победил фальшивомонетчиков

Несколько десятилетний Ньютон был хранителем Монетного двора, причем проявил себя классным управленцем. В то время в Англии существовала серьезная проблема: не успевали отчеканить партию серебряных монет, как они буквально исчезали из обращения. А все потому, что ценность монет определялась по их весу, и аферисты придумали срезать края. В итоге ходило много фальшивок, деньги массово вывозились за границу, оседали в сундуках, шли на переплавку.

Ньютон перечеканил все монеты, а на ободке придумал делать насечки - так называемый гурт (он, к слову, есть и на современных монетах). Сработало! Обрезка краев стала заметной. Фальшивомонетчики негодовали и стали строчить доносы на "реформатора". Ньютон проявил принципиальность - лично участвовал в расследованиях, в итоге более 100 доносчиков были выслежены и осуждены. Нескольких главарей даже казнили.

Научил Петра I реформам

Монетный двор в 1698 году посетил Петр I. Бывал там трижды, однако подробностей о его встречах с Исааком Ньютоном не сохранилось. Зато известно, что несколькими годами позже в России была проведена монетная реформа, очень похожая на английскую.

Назначил конец света на 2060 год

Мало кто знает, что Ньютон занимался еше и алхимией, оккультизмом, теологией. И помимо сочинения своих знаменитых законов расшифровывал Библию. Манускрипт на 4,5 тысячи страниц хранится в Еврейской национальной библиотеке Иерусалима . В нем ученые и обнаружили своего рода "последний закон Ньютона": пророчество о конце света. Дату ученый вычисил математически, расшифровывая Книгу пророка Данила (Ветхий завет). Его прогноз - 2060-й год. Что именно произойдет через 43 года? Мировая война, потом мор, из-за чего исчезнет большая часть человечества. Сбудется ли? Думать об этом страшновато, учитывая, что у Ньютона есть точные предсказания - к примеру, он правильно указал дату появления государства Израиль - 1948 год.

Был долгожителем

Ньютон родился в семье мелкого, но успешного фермера. Отец умер, так и не увидев сына. А мальчик появился на свет раньше срока и таким слабым, что его даже крестить не хотели: думали, долго не протянет. Однако Исаак, названный в честь отца, не просто выжил, но и прожил очень длинную для 17 века жизнь - 84 года. Почти не болел, до старости сохранил густую шевелюру и все зубы кроме одного.

В детстве учился через пень колоду и слыл едва ли не худшим учеником. А потом стал лучшим! Переворот в сознании случился после того, как его сильно избили одноклассники. Ньютон решил, что раз физически не сможет превзойти других, станет самым умным. И вон каких высот достиг.

Нередако проявлял рассеянность. Как-то пригласив гостей, пошел в кладовую за вином. Там его осенила очередная научная идея. Ньютон помчался в кабинет, напрочь забыв про гостей.

Стал первым рыцарем за науку

Королева Анна возвела 62-летнего ученого в рыцари. Сэр Ньютон стал первым англичанином, получившим высокий титул за научные достижения. Обзавелся собственным гербом и родословной. К слову, Ньютон всегда был уверен, что его род восходит к шотландским дворянам 15 века. Историки докопались до предков ученого - увы, это были бедные крестьяне.

Исаак Ньютон и без титула был в Англии культовой личностью. Хоронить его вышел весь Лондон . Вольтер так описывал церемонию: "Сначала тело выставили на всеобщее обозрение в пышном катафалке, по бокам которого горели огроные светильники. Затем перенесли в Вестминстерское аббатство, где и похоронили среди королей и выдающихся деятелей. Во главе траурной процессии шел лорд-канцлер, за ним следовали все королевские министры".

КОНКРЕТНО

Самые важные открытия

* Закон всемирного тяготения и три закона механики, ставшие основой кассической механики.

* Теория движения небесных тел.

* Теория света и цветов.

* Разработал дифференциальное и интегральное исчисление.

* Заложил основы современной физической оптики

* Изобрел телескоп-рефрижератор, с помощью которого было сделано множество важных астрономических наблюдений и открытий.

Биографы потрудились на славу - благодаря их рассказам, мы знаем не только о научных открытиях Ньютона в области физики, астрономии, механики, математики... Но и о личной жизни. Вот несколько интересных фактов о светиле, жившем в 17 веке и намного опередившем свое время.

Яблоня сто лет была музейным экспонатом

Ньютон открыл свой знаменитый закон всемирного тяготения после того, как ему на голову упало яблоко - это знают многие. Но так ли все было на самом деле?

Скорее, это выдумка, - считает кандидат исторических наук Леонид Фролов . - Хотя благодаря воспоминаниям друга и биографа ученого Уильяма Стакли яблоня в саду дома Ньютона больше ста лет была музейным экспонатом и к ней водили экскурсии.

Стакли описал, как в 1726 году они с Ньютоном пили чай под яблоней. И Ньютон припомнил, что в такой же обстановке открыл закон притяжения. Дело было в 1666 году, когда Кембриджский университет закрыли из-за эпидемии чумы, и Ньютон уехал в свой дом в графстве Линкольншир.

Сидел в саду под любимой яблоней, размышлял. Тут-то яблоко и упало. Ньютон задумался: почему траектория именно такая - по направлению к центру земли? "Естественно, потому что он притягивает его. Значит, есть сила притяжения", - цитировал ученого биограф.

А вот историк Ричард Уастлоф засомневался: мол, в 1726 году Ньютону было уже 83 года и вряд ли он мог отчетливо помнить собственные умозаключения 60-летней давности. Тем более, в своих сочинениях он представил совсем другую историю.

Сказку о падающем яблоке Ньютон сочинил для своей любимой племянницы Катерины Кондуит, чтобы популярно изложить суть закона. Катерина была единственной из родни, к кому физик относился с особенной теплотой, даже взял в дом на воспитание после смерти ее матери. И единственной женщиной, к которой он когда-либо приближался.

По мнению биографов, ученый до конца жизни оставался девственником. А авторитетный в то время философ Вольтер признавался:

"В юности я думал, что Ньютон обязан своими успехами собственным заслугам... Ничего подобного: флюксии (используются в решении уравнений - прим. авт. ) и всемирное тяготение были бы бесполезны без этой прелестной племянницы".

Мифы о котах и сквозняках

Есть и другие легенды. Якобы Ньютон проделал в двери дома отверстия для двух своих кошек - чтобы могли свободно входить-выходить. А его любимая собака случайно опрокинула лампу, и в пожаре сгорела рукопись последней работы ученого. На самом деле он никогда не держал животных.

Исаак Ньютон дважды избирался в парламент от Кембриджского университета. Бытует анекдот о том, что он лишь однажды взял слово. Все замерли, предвкушая, что светило скажет что-то очень умное. А Ньютон просто попросил закрыть окно, боясь простудиться от сквозняка. Так вот и это неправда. Ученый был добросовестным парламентарием, ходил на все заседания. А историю про окно наверняка сочинили завистники.

Победил фальшивомонетчиков

Несколько десятилетний Ньютон был хранителем Монетного двора, причем проявил себя классным управленцем. В то время в Англии существовала серьезная проблема: не успевали отчеканить партию серебряных монет, как они буквально исчезали из обращения. А все потому, что ценность монет определялась по их весу, и аферисты придумали срезать края. В итоге ходило много фальшивок, деньги массово вывозились за границу, оседали в сундуках, шли на переплавку.

Ньютон перечеканил все монеты, а на ободке придумал делать насечки - так называемый гурт (он, к слову, есть и на современных монетах). Сработало! Обрезка краев стала заметной. Фальшивомонетчики негодовали и стали строчить доносы на "реформатора". Ньютон проявил принципиальность - лично участвовал в расследованиях, в итоге более 100 доносчиков были выслежены и осуждены. Нескольких главарей даже казнили.

Научил Петра I реформам

Монетный двор в 1698 году посетил Петр I. Бывал там трижды, однако подробностей о его встречах с Исааком Ньютоном не сохранилось. Зато известно, что несколькими годами позже в России была проведена монетная реформа, очень похожая на английскую.

Назначил конец света на 2060 год

Мало кто знает, что Ньютон занимался еше и алхимией, оккультизмом, теологией. И помимо сочинения своих знаменитых законов расшифровывал Библию. Манускрипт на 4,5 тысячи страниц хранится в Еврейской национальной библиотеке Иерусалима . В нем ученые и обнаружили своего рода "последний закон Ньютона": пророчество о конце света. Дату ученый вычисил математически, расшифровывая Книгу пророка Данила (Ветхий завет). Его прогноз - 2060-й год. Что именно произойдет через 43 года? Мировая война, потом мор, из-за чего исчезнет большая часть человечества. Сбудется ли? Думать об этом страшновато, учитывая, что у Ньютона есть точные предсказания - к примеру, он правильно указал дату появления государства Израиль - 1948 год.

Был долгожителем

Ньютон родился в семье мелкого, но успешного фермера. Отец умер, так и не увидев сына. А мальчик появился на свет раньше срока и таким слабым, что его даже крестить не хотели: думали, долго не протянет. Однако Исаак, названный в честь отца, не просто выжил, но и прожил очень длинную для 17 века жизнь - 84 года. Почти не болел, до старости сохранил густую шевелюру и все зубы кроме одного.

В детстве учился через пень колоду и слыл едва ли не худшим учеником. А потом стал лучшим! Переворот в сознании случился после того, как его сильно избили одноклассники. Ньютон решил, что раз физически не сможет превзойти других, станет самым умным. И вон каких высот достиг.

Нередако проявлял рассеянность. Как-то пригласив гостей, пошел в кладовую за вином. Там его осенила очередная научная идея. Ньютон помчался в кабинет, напрочь забыв про гостей.

Стал первым рыцарем за науку

Королева Анна возвела 62-летнего ученого в рыцари. Сэр Ньютон стал первым англичанином, получившим высокий титул за научные достижения. Обзавелся собственным гербом и родословной. К слову, Ньютон всегда был уверен, что его род восходит к шотландским дворянам 15 века. Историки докопались до предков ученого - увы, это были бедные крестьяне.

Исаак Ньютон и без титула был в Англии культовой личностью. Хоронить его вышел весь Лондон . Вольтер так описывал церемонию: "Сначала тело выставили на всеобщее обозрение в пышном катафалке, по бокам которого горели огроные светильники. Затем перенесли в Вестминстерское аббатство, где и похоронили среди королей и выдающихся деятелей. Во главе траурной процессии шел лорд-канцлер, за ним следовали все королевские министры".

КОНКРЕТНО

Самые важные открытия

* Закон всемирного тяготения и три закона механики, ставшие основой кассической механики.

* Теория движения небесных тел.

* Теория света и цветов.

* Разработал дифференциальное и интегральное исчисление.

* Заложил основы современной физической оптики

* Изобрел телескоп-рефрижератор, с помощью которого было сделано множество важных астрономических наблюдений и открытий.

Артем Ефимов

Записки экономического историка

Исаак Ньютон и «Великая перечеканка 1696 года»

Сэр Исаак Ньютон известен в первую очередь как великий математик и великий физик, создатель систем дифференциального и интегрального исчисления и автор основных законов механики, включая закон всемирного тяготения. Мало кто знает, однако, что он еще сыграл значительную роль в развитии британской денежной системы, осуществив «Великую перечеканку» старых серебряных монет ручной работы на новые, машинной выделки. О том, как Англия перешла к новым монетам и какую роль в этом сыграл Ньютон, рассказывает историк Артем Ефимов, ведущий телеграм-канала «Пиастры!» .

Сэр Исаак Ньютон

McGovern, John / Wikimedia commons

Француз из Парижа

Почти на любой современной монете имеется гурт - узор на ребре. Ныне это скорее декоративный элемент, а вот в XVII веке, когда в Англии гуртовка монет стала обязательной, это имело огромный практический смысл.

Дело в том, что фальшивомонетчики часто обрезали монеты по краям, а из обрезков делали новые монеты. Гуртовка решала эту проблему: обрезка повреждала гурт, это было сразу заметно, и такую монету переставали принимать. Для гуртовки требовался очень сложный станок. Есть легенда, что его изобрел сэр Исаак Ньютон, когда возглавлял Тауэрский монетный двор (1696–1727). Деятельность Ньютона на посту хранителя монетного двора - отдельная интересная тема, о ней ниже. Пока ограничимся опровержением: нет, гуртовальный стан изобрел не он.

Его построил в Англии француз Пьер Блондо в 1662 году.

В 1640-е годы Блондо служил на монетном дворе в Париже. В 1649-м, после казни английского короля Карла I и провозглашения Английской республики, его пригласили в Лондон с тем, чтобы перевести на машинное производство Тауэрский монетный двор. Местные денежных дел мастера, отстаивая ручную чеканку (источник своих прибылей), развернули агитационную кампанию против Блондо.

В 1656 году английский флот провернул блестящую операцию по захвату испанского «золотого флота», перевозившего большой груз серебра из Нового света в Кадис. Это серебро передали Блондо, и он при помощи своих машин начеканил из него английских монет превосходного качества.

В 1658 году умер Оливер Кромвель, лорд-протектор Английский республики и покровитель Блондо. Последовал политический кризис, завершившийся в 1660 году реставрацией монархии (престол занял Карл II, сын казненного короля). Блондо бежал во Францию, его машины увезли в Эдинбург. Но уже очень скоро выяснилось, что вернувшиеся деньги ручной чеканки гораздо хуже тех, которые делал Блондо, и француза позвали обратно.

Английский серебряный пенни, отчеканенный в правление Иоанна Безземельного (начало XIII века)

Вот тогда-то, в эпоху Реставрации, Блондо и стал гуртовать монеты: мелкие - просто насечками, крупные - надписью «Decus et tutament» («Украшение и защита»).

Блондо работал за брассаж - долю с чеканки. За производство серебряных монет он получал 3 пенса с фунта, золотых - 12 пенсов с фунта (1 фунт = 240 пенсов).

Ни реформа Блондо, ни Великая перечеканка 1690-х годов под руководством Ньютона не спасли английский серебряный стандарт - в XVIII веке Англия (точнее, уже Великобритания) перешла на золото. Но английские технические достижения в денежном деле произвели большое впечатление на остальной мир - в частности, Петр I, будучи с Великим посольством в Лондоне в 1698 году, трижды посещал Тауэрский монетный двор и, по всей вероятности, беседовал там с Ньютоном. Есть предположения, что английские машины по изготовлению денег пробовали внедрить в Москве еще в 1650-е годы, при Алексее Михайловиче.

Деньги из ничего

Алхимия и финансовая политика имеют глубинную философскую связь. Первые читатели книги Марко Поло о путешествии в Китай (XIII век) не могли не заметить, что описанные им бумажные деньги - это, по сути, воплощение мечты алхимиков: неблагородные материалы обретают силу золота, ценности - кредит - возникают из обязательств и договоренностей, из слов - собственно говоря, из ничего.

В 1661 году шведский король Карл Х по совету некоего рижанина Иоганна Пальмструха стал выпускать первые в Европе бумажные деньги - «кредитные далеры». Их эмиссию контролировал Стокгольмский банк во главе с Пальмструхом. Банк гарантировал обмен «кредитных далеров» на звонкую монету по первому требованию. Предприятие лопнуло уже в 1668 году: банк выпустил бумажных денег на гораздо большую сумму, чем у него было монеты. После этого Риксдаг - шведский парламент - отобрал у короля контроль над денежной эмиссией.

В 1716–1720 годах во Франции существовала так называемая «система Лоу», основанная, в общем, на том же «алхимическом» принципе: создание новых денег представлялось созданием новых ценностей, нового капитала. Когда обнаружилось, что никакими реальными ценностями эти новые деньги не обеспечены, что деньги и капитал - это разные вещи, система лопнула, ввергнув Францию в финансовый кризис. Про это мы еще непременно поговорим более подробно.

По-видимому, сэр Исаак Ньютон с таким энтузиазмом взялся за работу на Королевском монетном дворе в Тауэре именно потому, что считал эту работу продолжением алхимического Великого делания, которому он отдал едва ли не больше своего времени и творческих сил, чем разработке дифференциального и интегрального исчисления, формулировке теории света и открытию законов механики.

Великая перечеканка

Ньютон стал хранителем Тауэрского монетного двора в 1696 году. Ему было за 50, он уже все совершил: с разработки дифференциального и интегрального исчисления прошло тридцать лет, с теории света и цвета - двадцать, с публикации законов механики и закона всемирного тяготения - почти десять. Недавно Ньютон пережил тяжелую нервную болезнь: депрессия, бессонница, расстройство пищеварения, приступы паранойи - вероятно, последствия отравления ртутью при алхимических опытах или самолечении. Друзья подыскивали для него синекуру, чтобы хрупкий гений мог уйти на покой.

Одним из этих друзей был Чарльз Монтегю, первый граф Галифакс, президент научного Королевского общества, однокашник Ньютона по Кембриджу, фактический руководитель английских государственных финансов, основатель Банка Англии - не первого центробанка в мире, но первого по-настоящему эффективного органа монетарной власти.

Финансы Англии пребывали в 1696 году в плачевном состоянии. С тех пор как в 1688 году в результате «Славной революции» престол занял Вильгельм III, штатгальтер (глава правительства) Нидерландов, лидер европейских протестантов и злейший враг Людовика XIV, страна непрестанно воевала. Это было дорого. В обращении оставались старые монеты, отчеканенные до введения машинной чеканки и гуртования в 1662 году. Эти старые монеты были, как правило, обрезаны по краям, а из обрезков умельцы делали новые деньги, тоже неполновесные. Плюс фальшивомонетничество: до 10 процентов монет в обращении были фальшивыми. Серебро в качестве товара было дороже, чем в качестве английских монет: их скупали, плавили, вывозили в Амстердам или Париж и там продавали.

В этот кризис Англия вошла сравнительно отсталой европейской страной: она не обладала военной мощью Франции, колониальным могуществом Испании, экономической мощью Нидерландов; она была политически нестабильна, ее раздирали религиозные конфликты, ее серебряная валюта была слаба. Пару десятилетий спустя страна (уже Великобритания) вышла из кризиса мощнейшей державой со стабильной валютой - первой в новой истории Европы, основанной на золотом стандарте.

Английские монеты достоинством 1, 2, 3 и 4 пенни, 1800 год

CNG Coin: British Royal Mint

Операция, известная как «Великая перечеканка 1696 года», началась с королевской декларации от 10 июня этого года, о выкупе у населения старых (до 1662 года выпуска) монет ручной чеканки по товарной цене - 5 шиллингов 8 пенсов за унцию серебра. Цена была достаточно выгодной, чтобы стимулировать население сдавать старые монеты на королевские монетные дворы (в дополнение к Тауэрскому были созданы дворы в Бристоле, Йорке, Экзетере, Честере и Норвиче), а не перекупщикам, которые вывозили серебро за границу. В течение следующих четырех лет королевские монетные дворы под общим руководством Ньютона выпустили монет больше чем на 5 миллионов фунтов стерлингов - в полтора раза больше, чем за предшествующие 35 лет (с введения машинной чеканки в 1662-м).

Строго говоря, ничего принципиально нового на Монетном дворе Ньютон не изобрел: все принципы уже были выработаны, все машины уже установлены и функционировали. Великий ученый оказался рачительным администратором, рациональным организатором: он сумел поставить дело так, что монетные дворы работали с максимальной скоростью и эффективностью. Уже к 1700 году старых монет в обращении почти не осталось. За это же время Ньютон, облеченный, помимо прочего, полномочиями следователя и прокурора по делам о подделке денег, добился осуждения и казни 28 фальшивомонетчиков, в том числе легендарного Уильяма Чалонера (про их противостояние есть не особенно восхитительная книжка Томаса Левенсона «Ньютон и фальшивомонетчик» 2009 года, недавно переведенная на русский и изданная «Корпусом»).

Впрочем, технический успех «Великой перечеканки» не спас английский серебряный стандарт. Разброс цен на серебро на островах и на континенте оставался слишком значительным. В 1717 году, по рекомендации Ньютона, король Георг I изменил официальный курс золота к серебру: одна золотая гинея теперь оценивалась в 21 серебряный шиллинг. Это было очередное существенное удешевление серебра, и оно с новой силой стало утекать за границу. Великобритания фактически перешла на золотой стандарт.

Для Ньютона, как уже было сказано, экономика и финансы были сродни алхимии - постижению естественного порядка вещей и овладению искусством манипулирования материей. Его натурфилософские, алхимические, богословские, исторические и экономические штудии складывались в систему мира, в которой все развивается из известных первоначал по известным принципам в соответствии с замыслом Творца. Значительную часть алхимических писаний Ньютона приобрел не кто иной, как Джон Мейнард Кейнс - он, великий «алхимик финансов», как мало кто чувствовал эту глубокую системность воззрений Ньютона.

Несмотря на заверения Монтэгю, должность хранителя Монетного двора в девяностых годах, когда она была передана Ньютону, вовсе не была синекурой. Став во главе финансовой политики страны, Монтэгю различными мерами сумел не только навести порядок в английских денежных делах, но и поставить Англию на путь обогащения, дав ей возможность сделаться богатейшей страной и центром развивающегося европейского капитализма.

Англия в конце XVII в. наводнена была неполновесной и фальшивой монетой; причина этого до известной степени заключалась в примитивной технике чеканки монеты. Металл резали ножницами, куски округляли от руки молотком и так же от руки выбивали штемпель. При таком способе чеканки значительные отклонения в весе монеты от средней законной нормы были, конечно, неизбежными, но на это не обращали долгое время внимания. При таком положении дела обрезывание монет по ободкам стало распространенным и легким видом наживы и мошенничества. Несмотря на то, что обрезыватели монеты, так же как и фальшивомонетчики, по закону с давних пор подвергались повешению, в стране всюду имели хождение неполновесные, обрезанные по краям серебряные кроны и шиллинги.

Наконец, в Тоуэре поставили новую штамповальную машину, приводившуюся в движение лошадью. Монеты, чеканившиеся этой машиной, имели в отличие от старых правильную форму, по ободку шла надпись, и обрезывание становилось невозможным. Маколей в своей "Истории Англии" такими словами описывает положение дела, создавшееся после пуска машины:

"Тогдашние финансисты, кажется, ожидали, что монета нового чекана, очень хорошая, скоро вытеснит из обращения монету старого чекана, сильно попорченную. Но каждый неглупый человек должен был бы сообразить, что если казна принимает равноценными полновесную монету и легкую, то полновесная не вытеснит легкую из обращения, а сама будет вытеснена ею... Но тогдашние политические люди не додумались до этих простых вещей. Они изумлялись тому, что публика по странной нелепости предпочитает употреблять легковесную монету, а не употребляет хорошей... Лошади в Тоуэре продолжали ходить по своему кругу. Телега за телегой с хорошей монетой продолжала выезжать с Монетного двора, а хорошая монета попрежнему исчезала тотчас же, как выходила в обращение. Она массами шла в переливку, массами шла за границу, массами пряталась в сундуки; но почти невозможно было отыскать хоть одну новую монету в конторке лавочника или в кожаном кошельке фермера, возвращающегося с рынка" .

Монтэгю решил выйти из этого тупика путем обязательного перечекана всей циркулировавшей монеты и лишения обрезанной монеты права законного хождения, начиная с некоторого срока.

Такая реформа требовала резкого повышения производительности Монетного двора. В это время Ньютон и получил должность хранителя. По словам Монтэгю, успех его реформы стал возможным благодаря административной работе творца "Начал" и "Оптики".

Ньютон приступил к исполнению новых обязанностей в марте. К этому времени в Тоуэре было построено 10 печей, в которых переплавлялись старые монеты. В некоторых других городах были устроены филиалы Монетного двора; в частности, один такой филиал был организован в Честере, во главе его Ньютон поставил своего друга, астронома Галлея. Переход от старых монетных порядков к новым был мучителен для англичан, и, судя по заключению Монтэгю, только организаторское умение Ньютона сократило эти тяжелые месяцы. До Ньютона Монетный двор выпускал максимально 15 000 фунтов серебряной монеты в неделю, при Ньютоне выход этот скоро увеличился в четыре раза, а затем и в восемь. Впрочем даже такого ускорения производительности нехватало, и еще в начале 1697 г. в стране чувствовался недостаток монеты.

Эдмунд Галлей (Halley). 1656-1742.

Перечеканка продолжалась до 1699 г., когда, наконец, реформа была завершена; в этом году, очевидно в воздаяние за заслуги, Ньютон получил звание директора (мастера ) Монетного двора, которое и сохранял до конца жизни.

До сего времени архив Монетного двора, на основании которого можно было бы восстановить документально эту сторону деятельности Ньютона, не опубликован.

На том же аукционе бумаг Ньютона в 1936 г., о котором упоминалось в главе одиннадцатой, продавались три толстых тома in folio с бумагами Ньютона, относящимися к Монетному двору. Всего в этих томах переплетено 529 документов с черновиками парламентских актов, составленных Ньютоном, набросками докладов, проектами писем, касающихся финансовой и экономической политики правительства, отчетами, результатами пробирных испытаний и пр. Сохранившийся архив касается не только вопросов чекана, но захватывает, несомненно, важные для историков общие вопросы торговли и кредита. Среди бумаг есть довольно длинные записки, показывающие большие знания и собственные точки зрения Ньютона в вопросах финансов и экономики. Архив содержит подробную документацию перечеканки 1696-1699 гг.

Если в итоге аукциона архив не рассеялся, а попал в надежные руки, то надо ждать рано или поздно компетентного освещения большой административной работы Ньютона. Нужно добавить, что вероятно не мало документов по этому же вопросу хранит также не тронутый еще официальный архив Монетного двора. На сегодняшний день сведения о деятельности Ньютона в Монетном дворе еще очень скудны.

Административный талант Ньютона, проявленный столь широко и блестяще и на такой ответственной работе, кажется совершенно неожиданным у "философа", постоянно погруженного в размышления и забывавшего о сне и обеде. Но едва ли можно полностью полагаться на воспоминания Уикинса и Гэмфри Ньютона, зафиксированные много лет спустя после тех фактов, о которых они рассказывают. Если заглянуть вновь в письмо Ньютона к Астону, написанное в 1669 г. и приведенное во второй главе, то станет более правдоподобным, что это письмо писал будущий хранитель Монетного двора, чем творец "Начал" и "Оптики". С другой стороны, вспомним, что после смерти Барроу в 1677 г. пост директора Тринити колледжа предлагался Ньютону, что он был членом делегации по делу Альбана Френсиса и, наконец, что именно его университет избрал своим депутатом в парламент. Административные задатки, повидимому, всегда уживались в Ньютоне с его научными стремлениями и умственной сосредоточенностью.

На новом посту Ньютону пришлось встретиться с городской жизнью во всем ее мало приятном разнообразии. Политические страсти эпохи вызвали беспорядки и волнения среди служащих Монетного двора, особенно в Честере у Галлея. На самого Ньютона писались доносы, делались попытки снять с поста путем предложения других, более выгодных мест; Ньютону предлагали взятки. Но в эпоху, когда подкупность была необычайно распространенной, Ньютон, по имеющимся сведениям, строго и честно выполнял свои обязанности.

О деятельности Ньютона в Монетном дворе за последние 25 лет его жизни известно мало. В 1717 и 1718 гг. он лично докладывал в Палате лордов о состоянии дела с чеканом. В частности, им было внесено предложение о фиксации стоимости золотой гинеи в размере 21 серебряного шиллинга. Это соотношение сохранилось и до нашего времени.

Положение хранителя, а затем директора Монетного двора превращало скромного кэмбриджского профессора в придворного и вельможу. Для русского читателя интересно узнать, что в Монетном дворе Ньютон весной 1698 г., по всей вероятности, встретился с русским царем Петром I . По журналу (или "юрналу", как писали тогда на Руси) путешествия русского посольства в Англию видно, что 13 апреля "был десятник (таков был псевдоним царя в журнале) с Яковом Брюсом в Туре, где деньги делают", т.е. в Тоуэре. Письменных документов о встрече Ньютона с Петром не известно, однако мало вероятно, чтобы царя принимал кто-либо другой, кроме самого хранителя Монетного двора. 20 апреля Петр снова был на Монетном дворе и даже 21, в день отъезда из Англии, повторил посещение. В "юрнале" записано: "После обеда ездил десятник в город и был в Туре, смотрел, где деньги делают" . Будем надеяться, что новые архивные розыски дадут более подробные сведения о посещении Петром Монетного двора и о возможных беседах его с Ньютоном. Встреча этих двух наиболее замечательных людей своего времени может рассматриваться во всяком случае как величественный символ общения русского гения с самыми вершинами западноевропейской культуры.

Читателю интересно будет узнать, что Петр дважды посетил гриничскую обсерваторию, причем второй раз сам отсчитывал прохождение Венеры, что отмечено в Historia Caelestis Флэмстида.

Когда напряженные годы перечекана кончились и Ньютон из хранителя превратился в директора Монетного двора, посещения им Тоуэра сделались более редкими: обычно он бывал там не чаще одного раза в неделю. Дом, где поселился Ньютон в Лондоне, был расположен, далеко от Тоуэра, но вблизи от Казначейства, в Пикадилли, за церковью св. Якова . В этом доме у Ньютона вскоре появилась хозяйка, его племянница, молодая Катерина Бартон, дочь сводной сестры Ньютона Анны Смит и священника Бартона. Красавица-племянница стала центром внимания в доме. Ее поклонником в течение ряда лет был Монтэгю, и есть основания думать, что даже состоялось тайное бракосочетание Монтэгю с Катериной. В 1717 г., после смерти Монтэгю, Катерина вышла замуж за Джона Кондуитта, заместителя Ньютона по Монетному двору, а после его смерти - преемника на посту директора.

Существует довольно большая литература по вопросу об отношениях между Катериной Бартон и Монтэгю. Исследователи, оставившие без внимания большие разделы научной работы Ньютона в области химии и оптики, с легкой руки Вольтера с особым рвением занялись эпизодом Монтэгю - Катерина Бартон, имеющим только косвенное значение для жизни и творчества Ньютона. Такая замена истории науки скандальными хрониками, конечно, мало способствовала превращению истории науки в науку.

Доходы Ньютона на новом посту достигали, по расчету Вилльямиля, очень внушительной суммы - около 2000 фунтов в год, и неудивительно, что при скромном образе жизни Ньютона он оставил большое денежное наследство - около 32 000 фунтов. По сравнению с бюджетом в Кэмбридж доходы Ньютона в Лондоне возросли примерно в 10 раз.

С переездом в Лондон Ньютон не мог выполнять своих профессорских обязанностей в Кэмбридже в течение нескольких лет; поэтому в декабре 1701 г. ему пришлось отказаться от профессуры и членства в Тринити колледже. По рекомендации Ньютона люкасовская кафедра была передана астроному Уистону. Учитывая славу и высокое положение Ньютона, университет снова избрал его своим представителем в парламент. Этот парламент существовал только около двух месяцев. Он был распущен после смерти короля Вильяма III. В новом парламенте Ньютон сохранял такое же молчание, как и в прежнем. Однако при выборах в парламент в 1705 г. при королеве Анне Ньютон не отказался снова фигурировать в качестве кандидата от Кэмбриджского университета. Политическая конъюнктура была такой, что хотя королева в основном рассчитывала на поддержку партии тори, однако для продолжения войны за испанское наследство с Францией, начатой Вильямом, требовалась также поддержка партии вигов, к которой принадлежал Ньютон.

В апреле 1705 г. Ньютон прибыл в Кэмбридж частью в связи с выборами, частью по причине предстоящего посещения университета королевой Анной. Королева прибыла в Кэмбридж 16 апреля. Посещение ее было ознаменовано возведением Ньютона в дворянское достоинство. Можно отметить, что такое внимание, бывшее одним из видов королевских наград и часто оказываемое военным, чиновникам и общественным деятелям, в отношении ученого было проявлено впервые. По словам Л. Мора, впоследствии такое отличие в ученом мире в Англии получил только химик Дэви, более чем через 100 лет после Ньютона.

Радостное настроение сэра Исаака после получения дворянства было, однако, испорчено выборами, происходившими через месяц, 17 мая. Оба кандидата вигов, Ньютон и Годольфин, при криках "Церковь в опасности" были провалены. Так кончилась парламентская карьера Ньютона.

Ареной научно-общественной деятельности Ньютона в Лондоне естественно сделалось Королевское Общество. В 1703 г., 30 ноября, Ньютон был избран президентом Общества и оставался им до конца жизни, т. е. в течение четверти века. Одним из первых актов нового президента был подарок Обществу нового придуманного им прибора для зажигания солнечными лучами, состоящего из комбинации семи линз. Прибор демонстрировался Ньютоном на нескольких собраниях Общества, причем удавалось плавить металлы и кусочки красного кирпича.

В 1705 г. в члены Общества был избран принц Георг Датский. В условиях того времени это было для Общества немаловажным событием и выражением благоволения двора. 7 декабря принц присутствовал на заседании Общества и дал обещание Ньютону принять на себя расходы по изданию большого каталога звезд, составленного Флэмстидом по наблюдениям на Гриничской обсерватории в качестве "королевского астронома". Щедрость принца послужила, однако, поводом к резкому столкновению с Флэмстидом. На отношениях Ньютона и Флэмстида, длившихся более пятидесяти лет, необходимо остановиться подробнее.

Флэмстид родился в 1646 г. в Дерби и рано заинтересовался астрономическими наблюдениями и инструментами. С Ньютоном и Барроу он познакомился еще в 1670 г. Публикацию астрономических данных по собственным наблюдениям Флэмстид начал с 1671 г. В 1673 г. он опубликовал эфемериды, содержащие, в частности, таблицу восходов и заходов Луны. По просьбе своего покровителя Ионы Мура он вычислил также таблицу времен прохождений Луны через данный меридиан на текущий год.

Мур усмотрел при этом замечательное совпадение времен прохождения с часами морских приливов. В связи с этим Мур заинтересовал астрономическими наблюдениями короля Карла II, рекомендовал ему Флэмстида, выхлопотал для него звание "королевского астронома" и жалование в 100 фунтов в год. Вскоре последовало и королевское повеление о постройке обсерватории в Гриниче. В 1676 г. она была создана на основе остатков прежних строений; постройка обошлась в 520 фунтов.

Мур на свои средства соорудил для обсерватории железный секстант, который и передал Флэмстиду с парой часов и несколькими микрометрами. Вместе с собственными инструментами королевского астронома это и составило научное оборудование обсерватории. Позднее Флэмстиду на его собственные скудные средства удалось построить в обсерватории еще большой стенной квадрант, при помощи которого и делались наиболее точные измерения. Ничтожных денег, отпускавшихся казной на содержание Гриничской обсерватории, никогда нехватало на текущие надобности, и в конце концов обсерватория существовала на собственные доходы Флэмстида как приходского священника и на небольшое наследство, оставленное ему отцом.

Джон Флэмстид (Flamsteed).
1646-1719

Флэмстид был превосходным наблюдателем, точным систематиком, свободным от гипноза предвзятых теорий и, повидимому, даже плохо разбирающимся в таких теориях. По порядку сохранившегося архива Флэмстида, по тщательным замечаниям на каждом полученном письме и по дневникам можно и сейчас получить представление об аккуратности и систематичности Флэмстида.

Как сказано, Ньютон познакомился с Флэмстидом еще в 1670 г.; в 1680 г. между ними завязалась переписка по поводу большой кометы 1680 г., возбуждавшей, как всегда, общее внимание и любопытство. Следя за двумя отдаленными появлениями комет, Флэмстид пришел к выводу, на основании своих наблюдений, что в действительности в обоих случаях комета была одна и та же. Ньютон и другие астрономы утверждали, что кометы были разные, причем, как видно из переписки, Ньютон был упорен в своем утверждении, но и Флэмстид не уступал, чувствуя под собой прочную опору точных наблюдений. Это было началом разногласий между Ньютоном и королевским астрономом. Позднее, в 1685 г., когда созрели мысли Ньютона в области механики и тяготение и он применил учение о тяготении также для объяснения движения комет, он согласился с мнением Флэмстида, что и признал в первом издании "Начал".

Помощь Флэмстида сделалась Ньютону особенно нужной, как только он приступил к созданию более точной теории движения Луны, т.е. после первого издания "Начал", в 1687 г. Началась переписка по этому вопросу, длившаяся до середины 1692 г., а затем прервавшаяся почти на полтора года, возможно в связи с психическим заболеванием Ньютона, о котором мы говорили выше. По записи в дневнике Флэмстида видно, что в сентябре 1694 г. Флэмстид передал Ньютону цифры, касающиеся 150 положений Луны. В письме к Флэмстиду от 7 октября 1694 г. Ньютон пишет, что он сравнил наблюдения с теорией и нашел довольно хорошее согласие.

Посредником в сношениях Ньютона с Флэмстидом нередко служил Галлей, друг Ньютона и первый издатель "Начал". Галлей, по характеристике Флэмстида, был светским, развращенным, неискренним и "слишком свободомыслящим" человеком, или, попросту, атеистом. Больному, недоверчивому и весьма религиозному Флэмстиду Галлей, разумеется, не мог нравиться. Посредничество Галлея было одной из главных причин обострения отношений между Ньютоном и Флэмстидом. Поэтому в ответном письме Флэмстида от 11 октября прежде всего содержатся разные жалобы на Галлея (в том числю и боязнь возможного плагиата).

Письма Ньютона к Флэмстиду за этот период имеют огромный научный интерес для астрономии. В них сообщается в сжатой форме теория астрономической атмосферной рефракции, о которой уже упоминалось ранее, и теоретически выводится необходимость "параллактического неравенства" в движении Луны, называемого так в связи с тем, что оно частично зависит от угла, под которым солнечный наблюдатель видел бы лунную орбиту. Корреспондент Ньютона несомненно многого не понимал в письмах, тем более что Ньютон выражался сжато и неясно. Оценить по достоинству научное содержание этих писем было суждено только в XIX в., после публикации переписки Флэмстида, найденной на одном из лондонских чердаков и изданной в 1835 г. английским Адмиралтейством под редакцией вице-президента Королевского Астрономического Общества Бэли.

Доставляя по просьбе Ньютона астрономический наблюдательный материал, Флэмстид обижался на мало дружественный тон писем Ньютона:

"Я согласен, - писал он, - что проволока дороже, чем золото, из которого она сделана. Я, однако, собирал это золото, очищал и промывал его, и не смею думать, что Вы мало цените мою помощь только потому, что столь легко ее получили".

14 сентября 1695 г. Ньютон написал Флэмстиду, что у него нет больше времени заниматься теорией Луны (в это время начались переговоры о должности хранителя Монетного двора), и сношения временно прекратились. Через 5 лет, в 1699 г., в связи с выходом из печати математических трудов Уоллиса Ньютон выражает Флэмстиду свое неудовольствие в следующих характерных строках:

"Я слышал случайно об одном предназначенном к печати Вашем письме к Уоллису, в котором Вы пишете о моих работах по теории Луны. Я был обеспокоен тем, что публично сообщается о вещи, которая, может быть, никогда не созреет для публики и относительно которой я, может быть, никогда не выпущу никакой работы. Я не люблю печататься при всяком случае и тем более входить в споры о математических предметах с посторонними лицами: мне неприятно также возможное подозрение граждан, что я трачу время, которое должен посвящать королевским делам, на другие предметы".

Как было сказано выше, принц Георг дал Королевскому Обществу средства на печатание большого звездного каталога Флэмстида. Инициатива исходила от Ньютона. В дневнике Флэмстида есть запись от 10 апреля 1704 г., в котором он сообщает о посещении его в Гриниче Ньютоном. Ньютон обедал у Флэмстида и осведомлялся, что он имеет готовое к печати. Внимательно осмотрев рукопись готового каталога, Ньютон обещал рекомендовать ее принцу. Об отношении Флэмстида к Ньютону можно судить по таким строкам дневника:

"Я удивился такому предложению: нрав его был мне раньше известен, и я всегда считал его коварным, самолюбивым, исключительно скупым на похвалы и нетерпимым к противоречию".

Разумеется, такая характеристика Ньютона - только шарж и была результатом многих предыдущих столкновений, обид и резкого различия характеров.

Принц предложил для наблюдения за печатанием комиссию под председательством Ньютона. Комиссия посетила Флэмстида и одобрила печатание всех наблюдений с двумя каталогами неподвижных звезд (всего около 1200 листов).

Вскоре, однако, между комиссией и автором начались трения. Комиссия действовала так, как будто бы ее члены были авторами каталога. Флэмстид наполнял свои письма и дневники жалобами по поводу беззаконного печатания его "Historia Coelestis". К декабрю 1707 г. листы первого тома все же были отпечатаны. Далее начались, однако, споры о содержании второго тома и об авторской корректуре. В 1707 г. принц умер, и вопрос о финансировании второго тома оставался не ясным до 1710 г.

Ньютон, наконец, добился согласия королевы на продолжение издания. Вместе с тем королевой была утверждена комиссия Королевского Общества под председательством Ньютона для содействия Гриничской обсерватории и наблюдения за нею. При отношениях, существовавших между Флэмстидом и Ньютоном, эта комиссия явилась новым ударом для королевского астронома. Он безуспешно обращался с петицией к королеве о ликвидации комиссии.

Флэмстид оказался правым в своих опасениях относительно комиссии; последняя стала предъявлять ему необоснованные и унизительные требования. 11 октября 1711 г. он получил от Ньютона предложение присутствовать на заседании Совета для отчета о состоянии инструментов обсерватории и их пригодности для наблюдений, хотя, конечно, состояние инструментов было отлично известно Ньютону, и часть их была собственностью Флэмстида. Флэмстид так описывает это позорное заседание:

"Я был вызван в комитет, в котором кроме него (т.е. Ньютона) были только два врача (д-р Слон и другой, столь же мало искусный, как и он). Президент чрезвычайно разгорячился и пришел в совсем неприличное возбуждение. Я решил, однако, не обращать внимания на его воровские речи и указал ему, что все инструменты в обсерватории были моими собственными. Это его рассердило, так как у него было письмо от государственного секретаря о назначении их кураторами обсерватории; он сказал, что у меня не будет ни обсерватории, ни инструментов. Тогда я стал жаловаться, что мой каталог печатается Раймаром (Галлеем) без моего ведома, и что у меня похитили плоды моей работы. При этом он разъярился и называл меня всякими скверными словами, щенком и пр., какие он только мог придумать. Я ему ответил, что ему нужно бы сдержать свою страсть и владеть собой".

Не следует, впрочем, смотреть на эту дикую сцену с современной точки зрения. Это было, вероятно, в то время нередкое явление. Рассказав о брани Ньютона, Флэмстид спокойно сообщает вслед за этим, что встретился с Галлеем, выпил с ним чашку кофе, спокойно говорил с ним о грубости его поведения и назвал его дураком.

Печатание книги Флэмстида, в свою очередь, сопровождалось новыми скандалами и ссорами. Флэмстид, в частности, обвинял Ньютона в том, что он самовольно сломал печать от свертка с каталогом неподвижных звезд.

Издателем "Historia Coelestis" стал фактически Галлей; его издание появилось в 1712 г. Флэмстид получил 300 экземпляров этого издания и сжег их. Со своей стороны, он составлял новую копию своего расширенного каталога, однако умер в 1720 г., прежде чем ему удалось закончить второй том.

Во время спора с Лейбницем противники Ньютона использовали инциденты с Флэмстидом для опорочения Ньютона. Удел биографов, до которых дошли только отдельные эпизоды, к тому же освещенные односторонне, - рассматривать их в увеличительное стекло и делать довольно произвольные обобщения. Во всяком случае во всех трех нашумевших спорах Ньютона - с Гуком, Лейбницем и Флэмстидом - проявляются его болезненное самолюбие, обидчивость и властность.

Взаимоотношения во всех трех спорах были, впрочем, существенно различными.

Классически точный как в теории, так и в эксперименте гений Ньютона в распрях с Гуком противопоставляется "романтической", неуравновешенной, но очень талантливой натуре Гука, прекрасного экспериментатора, сочинителя остроумных, но качественных гипотез.

В споре с Лейбницем замкнутый, сосредоточенный, малообщительный и упрямый характер Ньютона сталкивается со светским, общительным, любящим шум и внешнюю славу, до крайности разносторонним Лейбницем. Бой идет между талантами, бой стихийный и бессмысленный, возбужденный уколами пигмеев.

Ссоры с Флэмстидом - типичное столкновение Фауста с Вагнером, где гений противопоставляется терпению. Сам Ньютон отождествлял научный гений с терпением мысли, сосредоточенной в одном направлении. Это едва ли вполне справедливо. Сама научная мысль, возникающая нежданно в гениальном уме, может быть при виде падающего яблока глубоко отлична от терпения.

Ньютон сочетал в себе интуицию Гука с терпеливостью, точностью и осторожностью наблюдений Флэмстида и широкой синтезирующей мыслью Лейбница.

Трудно сравнивать научную работу Ньютона в Лондоне с работой в Тринити колледже. Необычайный подъем творческих сил давно угас, начались годы подведения итогов. В 1704 г. после смерти Гука Ньютон, наконец, издал "Оптику", составленную почти целиком из материалов, написанных много лет назад.

В 1701 г. Ньютон без подписи опубликовал в "Philosophical Transactions" небольшой, но многозначительный мемуар "О шкале степеней тепла и холода" . В сущности этим мемуаром может начинаться история учения о теплоте, так как сделанное до него в этой области физики имело только эпизодическое значение. Ньютон составляет таблицу для "равных степеней тепла" (градусов температуры) различных тел при различных состояниях. За нуль считается температура тающего снега, температура кипящей воды приравнена 34 частям, иначе говоря, градус Цельсия равен 0,34 градуса Ньютона. Измерения производились частью при помощи термометра с льняным маслом, частью же из наблюдения остывания раскаленного железа:

"Ибо, - пишет Ньютон, - теплота, которую нагретое железо сообщает в заданное время смежным с ним холодным телам, т. е. теплота, которую железо утрачивает в продолжение заданного времени, пропорциональна всей теплоте железа; поэтому, если времена охлаждения принимать равными, то теплоты будут в геометрической прогрессии и могут быть найдены легко по таблице логарифмов".

Под холодными телами Ньютон при этом разумеет тела с температурой, близкой к нулю. В проведенном предложении формулируется закон остывания тел, известный в учении о теплоте под названием закона Ньютона. Таким путем Ньютон устанавливает ряд температур. В таблице мы приводим некоторые цифры Ньютона, выраженные в градусах Цельсия. В соседнем столбце приведены цифры, известные нам теперь.

Ньютон дает одновременно цифры для объемного температурного расширения льняного масла, причем для интервала от 0 до 100° (по Цельсию) коэффициент расширения имеет величину 0.000725.

Из этого короткого мемуара видно, что Ньютон начинал экспериментальное исследование и в области тепловых явлений, применяя и здесь, верный своему обычаю, точные количественные измерения. Применение остроумного приема измерения температуры по скорости охлаждения служит ясным указанием, чего можно было бы ожидать от Ньютона и в области теплоты, если бы он имел время ею дальше заняться. Есть основания думать, что температурные опыты Ньютона были им выполнены еще в 1693 г. в Кэмбридже.

Не мало работы потребовало от Ньютона переиздание "Начал", к которому он приступил весной 1709 г. Первое издание давно разошлось. Спор с Лейбницем о приоритете открытия анализа бесконечно малых сопровождался разнообразными нападками на "Начала" со стороны партии Лейбница. Наибольшую неприязнь вызывала форма введения и изложения закона всемирного тяготения в "Началах". Ньютона обвиняли в том, что он вводит непостижимые свойства материи, действие на расстоянии, вместо совершенно ясного декартовского действия при соприкосновении. Лейбниц упрекал Ньютона почти в безбожии; по мнению Лейбница, бог в философии Ньютона был только творцом, далее не вмешивавшимся в мировую машину. Даже такие люди, как Гюйгенс, не понимали "Начал", их построения, стиля, метода и несокрушимости. Кроме того, необходимо было опубликовать исправленную теорию движения Луны.

Ньютону в 1709 г. было уже 67 лет; он понимал, что для нового издания "Начал" ему нужен хороший помощник. По рекомендации мастера Тринити колледжа Бентлея, он пригласил для этой цели молодого кэмбриджца, 27-летнего профессора, математика Котса. Выбор был превосходен; впоследствии, когда Котс неожиданно умер в возрасте 34 лет, Ньютон с грустью говорил: "Был бы жив м-р Котс, мы еще узнали бы что-нибудь".

Ньютон предполагал пересмотреть первое издание "Начал", исправить ошибки, составить предисловие и этим закончить работу, поручив Котсу чтение корректур. В действительности работа сложилась совсем иначе. Котс оказался не только ученым корректором, но и чрезвычайно внимательным критиком, который работал с большим напряжением сам и заставил работать и старика Ньютона. Свидетельством этой работы Ньютона и Котса осталась большая переписка между ними, изданная Эдлестоном и представляющая очень большой научный и исторический интерес.

Ньютон сначала пытался сопротивляться:

"Благодарю Вас, - писал он, - за два исправления к вопросу о квадратурах. Но я не хотел бы, чтобы Вы затрудняли себя пересмотром всех доказательств, содержащихся в «Началах»... Невозможно напечатать книгу, не оставив в ней нескольких ошибок".

Котс, однако, не изменил характера работы: он перечитывал рукопись Ньютона от строки до строки, переделывая заново числовые расчеты, выслеживая ошибки. Он анализировал доказательства как по существу, так и по форме, нередко требуя от Ньютона объяснений. Наименьшее число исправлений потребовалось в первой части "Начал". Котс получил большую часть рукописи в октябре 1709 г., а 15 апреля 1710 г. почти половина книги была уже напечатана.

Значительно большие трудности встретились, однако, во второй и, в особенности, в третьей части. Котс заметил ошибочность и даже неточность некоторых доказательств второй части, касающихся движения тел в сопротивляющихся средах. Например, Ньютон допустил ошибку в первом издании "Начал", утверждая, что струя воды из отверстия в сосуде поднимается до половины высоты уровня жидкости в сосуде, что обнаружилось при экспериментальной проверке в Королевском Обществе в 1691 г. Котс, обратив внимание Ньютона на это, заставил старика экспериментировать, причем Ньютон сделал важное гидродинамическое открытие сжатия струи (vena contracta ) при вытекании. Это явление и объясняло расхождение опыта с расчетом.

Котсу, с согласия Ньютона, пришлось изменять целые страницы во второй части книги. Иногда Котс ошибался, и Ньютон его исправлял в свою очередь.

Переписка имела довольно длительный перерыв, от сентября 1711 до февраля 1712 г., в виду того, что Ньютон был отвлечен спорами с Флэмстидом и Лейбницем. Она возобновилась по поводу самой трудной, третьей части "Начал", где трактуются большие принципиальные вопросы о природе тяготения, о силах и массах, о методах научного исследования и т. д. Участие Котса в редактировании этой части второго издания "Начал" очень велико. Био, анализируя переписку Ньютона с Котсом, пишет:

"Трудно вообразить, сколько забот и труда было у Котса при обсуждении, проверке, исправлении и согласовании числовых расчетов, собранных в третьей книге. Его деятельность, однако, не ограничивается этими утомительными деталями. Он анализирует основу и форму каждою предложения, обнаруживает неясность и противоречия, обвиняет в ошибках, и неоднократно учитель вынужден согласиться в своих ошибках".

Помимо научных и философских исправлений и дополнений, второе издание отражало и новую фазу личных отношений с различными людьми. Имя Флэмстида исчезло почти во всех местах, где раньше отдавалось должное его заслугам; по-новому освещено участие Лейбница в создании анализа.

Книга полностью была напечатана в марте 1713 г., но еще не было предисловия, которому при сложившейся ситуации придавалось большое значение. Ньютон через Бентлея предложил Котсу написать и предисловие. В связи с этим началась новая переписка с Ньютоном, обнаружившая, между прочим, что талантливый ученик Ньютона не был вполне уверен в универсальной справедливости закона равенства действия и противодействия. Котс думал, что можно говорить только о тяготении планеты к Солнцу, но не обратно! При этом Котс настолько был уверен в своей правоте, что предлагал Ньютону добавить новый параграф к "Началам" или, по крайней мере, сделать исправление в списке опечаток! Ньютон на этот раз не рассердился и убедил его простыми примерами в ошибке. Этот эпизод особенно ясно показывает необычайную глубину "Начал" и законов, формулированных Ньютоном; даже ближайшим и наиболее талантливым ученикам Ньютона многое в "Началах" было непостижимым.

Горячо и остроумно написанное предисловие Котса содержит апологию ньютонианства и низвержение вихрей Декарта и монад Лейбница, но оно далеко от величавого и всегда спокойного стиля автора "Начал".

В июне 1713 г. второе издание "Начал" вышло в свет, и Ньютон поднес экземпляр королеве Анне.

Переписка Ньютона с Котсом остается до сих пор замечательным памятником истории возникновения великой книги и вместе с тем поучительным примером подлинного научного сотрудничества старшего и младшего поколений.

Рис. 19. Собор св. Павла, построенный членом Королевского Общества Реном (Christopher Wren)

В июле 1710 г. Ньютон производил опыты в этом соборе, сбрасывая с купола два шара: один - наполненный ртутью, другой - пустой (см. «Начала», книга 2-я).

Приводимый снимок сделан а 1941 г. Вследствие зверской воздушной бомбардировки гитлеровской авиацией квартал около собора разрушен, при этом открылся непривычный вид на стройное здание Рена.

Фрагмент плаката выставки в лондонском Музее истории науки, посвященной 300-летию выхода труда Исаака Ньютона «Математические начала натуральной философии».

В XVIII веке Англия прошла путь от довольно бедной страны, экономика которой была подорвана революциями и войнами, до могущественной державы, владычицы морей и пионера промышленной революции. Среди причин, сделавших возможным это превращение, современные историки особо выделяют создание финансовой системы нового типа, позволившей Англии использовать для своего развития ресурсы мировой экономики. Важную роль в этом сыграли ученые, основоположники науки и философии Нового времени.

Финансовоцентрическая система Коперника

Николай Коперник (1473- 1543), автор труда «О вращениях небесных сфер», содержащего математическую теорию гелиоцентрической системы, большую часть своей жизни был вынужден посвятить делам, не имеющим с астрономией ничего общего. Являясь каноником вармийского капитула, Коперник почти 30 лет занимался административными, дипломатическими и даже военными проблемами Вармии – северно-восточной части Королевства Польского. В частности, много времени и сил он уделил вопросам денежного обращения.

Наряду с практической деятельностью по нормализации выпуска монет, выступлениями по этим вопросам на сеймах и работой в комиссиях Коперник написал на латыни три работы, посвященные усовершенствованию финансовой системы Королевства Польского и содержащие анализ различных аспектов денежного обращения. В 1517 году им был написан набросок трактата о деньгах, получивший название «Размышления». В 1522 году на сейме в Грудзендзе, на котором рассматривался вопрос об унификации денежной системы королевства, Коперник представил сочинение «О способе чеканки монет». И наконец, в 1528 году, готовясь к сейму в Мальборке, Коперник завершил обширный «Трактат о чеканке монет», в котором подытожил многолетние размышления о законах денежного обращения.

Многолетний интерес Коперника к этой проблеме обусловило то, что с деньгами тогда происходило нечто странное. В начале XVI века из Нового Света в Европу хлынул поток драгоценных металлов, который, обогащая отдельных людей, почему-то не обогащал государства. Цены на большинство товаров в Европе выросли в несколько раз, денег по-прежнему не хватало, и если Испания могла компенсировать эту нехватку грабежом колоний, то правительства других стран, в том числе Польши, все чаще прибегали к уменьшению содержания серебра и золота в выпускаемых монетах. Итогом такой политики было обесценивание денег и, как следствие, падение производства.

Анализируя практику порчи денег, Коперник в своем «Трактате» писал: «Хоть несть числа бедствиям, от которых погибают королевства, княжества и республики, по моему разумению четыре главные из них это: раздоры, смертность, неплодородие почвы и порча монеты. Первые три столь очевидны, что их никто не оспаривает, но четвертое признается только немногими, которые глубже вникают; оно влечет за собой падение государства не сразу и резко, а исподволь и скрытно».

В работе «О способе чеканки монет» Коперник приходит к фундаментальному выводу: любая попытка государства «сэкономить» на выпуске полноценных денег и пустить в оборот облегченные монеты обязательно приведет к вытеснению «хороших» денег «плохими», так как каждый будет стремиться расплатиться легкими монетами, а полноценные припрятать. В результате государство будет вынуждено непрерывно увеличивать выпуск суррогатов, что приведет к обесцениванию денег и подрыву экономики, усугубляемому неизбежной коррупцией при обмене в казначействе обладающих разным весом, но формально равноценных монет.

В середине XVI века закон, по которому полноценные деньги вытесняются неполноценными, был переоткрыт главой казначейства Томасом Грэшемом в Англии в ходе разразившейся там финансовой катастрофы и носит в экономике название «закон Грэшема» или «закон испорченной монеты».

Открытие Коперником закона испорченной монеты было тесно связано с осознанием того, что деньги из сугубо вспомогательных орудий товарообмена превращаются в «перводвигатель» экономики. Деньги обладают собственными законами движения, с ними нельзя поступать, как заблагорассудится. Поэтому Коперник изучал соотношения стоимости различных монет, выдвигал проекты их унификации и изъятия из обращения испорченных денег, предлагал ввести государственный контроль при чеканке новых монет и осуществлять эту чеканку исключительно за счет казны.

К сожалению, большинство предложений Коперника не было принято, а внедрение отдельных, вырванных из целостного проекта идей оказалось малоуспешным. В какой-то степени экономические теории Коперника разделили судьбу его гелиоцентрической системы, получившей признание лишь после создания в XVII веке новой физики и открытия Исааком Ньютоном закона всемирного тяготения.

Такое отношение к идеям Коперника неудивительно. Ведь некоторые из них, например, требование, чтобы государство не пыталось извлечь прибыль из производства денег, казались современникам ученого не менее абсурдными, чем гипотеза о движении Земли. Кроме того, несмотря на многократные обсуждения, не был найден приемлемый способ изъятия у населения испорченных монет. Осталось неясным, за чей счет следует проводить реформу финансов, особенно если учесть, что государство, «по теории», не должно наживаться на обмене денег.

По-видимому, во времена Коперника эти проблемы не могли найти решения, так как требовали радикально новых взглядов на экономические функции государства. Такие взгляды начали формироваться в Европе в XVII веке, а необходимые условия для реформ «по Копернику» (острый финансовый кризис и готовое к смелым шагам правительство) появились лишь в последние годы XVII века, в Англии.

Союз ученых и политиков

В 1688 году в Англии произошла Славная революция (Glorious Revolution). Жестокий и ненавидимый англичанами король Яков II был свергнут, а страна превратилась в конституционную монархию. Эта либерализация, однако, ослабила институты власти, что, в частности, привело к финансовому кризису, вызванному массовой порчей монет, прежде всего серебряных шиллингов, составлявших основную часть наличности.

Предпосылкой порчи служило низкое качество чеканки монет. На них, например, отсутствовал ребристый ободок, что позволяло срезать с монет кое-какие «излишки» и, затерев место среза грязью, пускать их в оборот. Каралась эта операция виселицей, но соблазн немного разбогатеть был велик, а новый режим еще слаб, чтобы справиться с массой вредителей. В результате тысячи людей вместе с процветавшими в этих условиях фальшивомонетчиками обесценивали находившиеся в обращении деньги.

Пытаясь справиться с этой бедой, английское правительство впервые в мире наладило машинную чеканку высококачественных шиллингов с положенным количеством серебра. Но таких монет, во-первых, было мало, а во-вторых, их сразу изымали из обращения и прятали или, переплавив в слитки, вывозили за границу. В обращении же оставались лишь порченые монеты, что вело к коллапсу торговли и производства. В соответствии с законом испорченной монеты осуществить санацию денежной системы поэтапными мерами было невозможно. Требовалось как-то сразу заменить всю наличность, во всяком случае ее серебряную часть. (Золотые монеты, понятно, портили и подделывали реже.)

Тем временем положение быстро ухудшалось. В 1694–1695 годах начались массовые банкротства. В стране назревала паника, усугубляемая тем, что Англия в это время вела войну с Францией, где находился свергнутый король Яков II. Становилось реальным его возвращение, что вызывало у большинства англичан ужас.

Для спасения страны надо было как можно быстрее провести денежную реформу. За решение этой грандиозной проблемы в 1695 году взялись четыре человека: Чарльз Монтегю (граф Галифакс) – канцлер казначейства, Джон Сомерс – глава партии вигов, с 1697 года – лорд-канцлер Англии, Джон Локк – врач, философ, теоретик парламентаризма, комиссар по делам торговли и колоний, Исаак Ньютон – автор великих «Математических начал натурфилософии».

В 1696 году Ньютон был назначен хранителем, а в 1699-м – директором Монетного двора Англии. На этом посту Ньютон находился более четверти века, принимая самое активное участие в разработке и проведении финансовой политики страны. В 1705 году за заслуги перед государством Ньютон был возведен королевой Анной в рыцарское достоинство.

Интересная деталь. Архивы, относящиеся к управлению Ньютоном Монетным двором, были обнаружены лишь в 1920-х годах. В конце 1930-х их хотели выставить на аукционе в Лондоне, но они были засекречены, так как содержащиеся в документах сведения о порядках в Монетном дворе могли помочь немецкой разведке. Иными словами, порядки, заведенные Ньютоном, продолжали действовать при выпуске денег и в ХХ веке.

В середине XIX века Томас Маколей в своей «Истории Англии» писал, что творцы денежной реформы, получившей название Великой перечеканки (Great Recoinage), обладали исключительно плодотворным сочетанием государственной мудрости с научной глубиной и смелостью мышления. Слова Маколея можно рассматривать как характеристику важнейших черт политической элиты Англии Нового времени. Конечно, Англией управляли не ученые, а политики. Однако «прививка» научного мышления, осуществленная в XVII веке, позволяла политикам руководствоваться не только здравым смыслом, который хорош лишь в обычных ситуациях, но искать и находить далеко не очевидные, а иногда и просто парадоксальные решения.

Возвращаясь к авторам реформы, следует отметить, что все они являлись членами Лондонского королевского общества, представлявшего в то время уникальное место – по сути, клуб, в котором на равных могли общаться ученые и политики. При этом Монтегю, Ньютон и Сомерс в разное время исполняли обязанности президента общества. Важную роль в совместной работе реформаторов сыграли и их личные отношения. Монтегю был другом и учеником Ньютона; Сомерса и Локка связывала давняя, проверенная серьезными испытаниями дружба.

По весу или по номиналу?

Одной из сложнейших проблем, которые предстояло решить реформаторам, стало определение того, за чей счет следует проводить обмен денег. На первый взгляд, поскольку в нормализации денежного обращения было заинтересовано все общество, то оплатить обмен должен был каждый имеющий деньги житель.

Поэтому вначале был выдвинут проект, по которому казна брала на себя все расходы по перечеканке монет, а обмен старых денег на новые предлагалось провести по весу, то есть по реальной стоимости сданного серебра. Однако такой обмен был разорителен для населения. На руки человек получал сумму денег в 1,5–2 раза меньше сданной, между тем суммы его долгов и налогов оставались прежними. В выигрыше от обмена по весу оказались бы лишь крупные кредиторы (прежде всего банки) и чиновники, получающие твердую зарплату. Обедневшее же население вновь начало бы портить деньги, что и произошло после перечеканки в XVI веке.

Чтобы избежать такого сценария, было принято решение об обмене денег по номиналу, то есть каждый старый шиллинг обменивали на новый. Причем полную оплату такого обмена (на этом исключительно важном моменте настоял именно Ньютон) должно было взять на себя правительство. Реформаторам удалось убедить правительство и парламент в необходимости такого шага. И уже в конце 1695 года парламент принял закон, предписывавший гражданам в короткий срок (в пределах месяца) сдать в казну всю имевшуюся у них старую наличность.

Важно обратить внимание на следующее. Обмен денег по номиналу обошелся почти в 3 млн фунтов стерлингов, что в то время равнялось доходу казны за полтора-два года. Таким образом, разоренное государство должно было для своего спасения выплатить населению чудовищную сумму денег, большую часть которой пришлось одалживать у английских и голландских банкиров. Разработка такого проекта реформы потребовала поистине «коперниканской революции» во взглядах на роль финансов в экономике.

Чтобы оценить смелость реформаторов, можно вспомнить, что, выступая в 1992 году в Верховном Совете, Егор Гайдар заявил, что компенсация обесцененных вкладов потребует суммы, равной доходу бюджета за 6 кварталов. Величина этой суммы произвела на депутатов огромное впечатление, но именно такую сумму в относительных масштабах государство выплатило англичанам в конце XVII века.

Впрочем, эта выгода стала очевидной только после завершения обмена денег.

Между тем обмен, начавшийся в 1696 году, сразу оказался на грани срыва, так как Монетный двор был не в состоянии быстро перечеканить всю наличность. Англия осталась вообще без денег, и в том, что неминуемой катастрофы удалось избежать, всецело заслуга Ньютона.

Во главе Монетного двора

Прибыв в начале 1696 года в Монетный двор, Ньютон обнаружил, что тот находится в ужасном состоянии. Вина за это лежала на директоре Томасе Ниле, который благодаря связям превратил свою должность в синекуру. Из-за попустительства Нила (его удалось отправить в отставку лишь в 1699 году) в учреждении, где должна господствовать особая дисциплина, царили пьянство, дуэли и кражи. Поэтому сразу же после назначения хранителем Монетного двора Ньютон, чтобы навести порядок, добился от парламента буквально диктаторских полномочий, включая право создать собственную тюрьму и сыскную полицию.

Поселившись в Тауэре, где тогда находился Монетный двор, Ньютон работал как одержимый, уделяя сну не более четырех часов в сутки. Он детально анализировал и совершенствовал каждый этап производства денег, что позволило увеличить их выпуск почти в десять раз. При этом помимо Лондона временные монетные дворы были открыты еще в пяти городах. Один из них с 1696 по 1698 год находился в Честере. Этим двором руководил, и очень успешно, Эдмонд Галлей – друг Ньютона, астроном и математик, член Лондонского королевского общества.

К концу 1697 года острейший дефицит наличности был ликвидирован, а Англия спасена. Но вскоре Ньютону пришлось спасать реконструированный им Монетный двор, к тому времени лучший в мире.

После завершения Великой перечеканки ежегодные объемы выпуска денег можно было сократить как минимум на порядок. Колоссальные производственные мощности Монетного двора оказались избыточными. Поэтому, чтобы загрузить работой дорогостоящие машины, Ньютон начинает брать заказы на изготовление серебряных монет прекрасного качества для международных торговых компаний, прежде всего англо-голландской Ост-Индской компании.

Ничего необычного в этом не было. В небольших объемах Монетный двор выполнял заказы на изготовление монет машинной чеканки и раньше. Необычными были все возрастающие объемы заказов, а также цена – на несколько процентов ниже средней европейской, – по которой Англия обменивала серебряные монеты на золото и другие эквиваленты денежной стоимости.

Причины такой финансовой политики, проводимой, начиная с 1699 года, Ньютоном и канцлером казначейства Монтегю, лежали в специфике международной торговли того времени. Дело в том, что Индия, Китай и другие страны Востока вели торговлю с Европой в основном за наличное серебро, считавшееся тогда главной мировой валютой. Поэтому в торговле с такими странами преимуществами обладали те компании, которые, располагая большими запасами наличности и выплачивая нередко завышенные цены, могли проникать на рынки Востока и устанавливать контроль над торговыми путями.

В XVII–XVIII веках такую торговлю вело несколько компаний-монополистов, сосредоточивших в своих руках основную часть мирового торгового капитала. Вот этим компаниям Монетный двор и продавал деньги по льготной цене, привязывая их тем самым к английской экономике и получая от них все более щедрые кредиты.

Выше я писал, что Великая перечеканка потребовала огромных займов, в том числе внешних. Казалось бы, после наведения порядка в финансах Англия должна была стремиться как можно быстрее избавиться от долгов. На деле же проводилась политика, в результате которой государственный долг Англии непрерывно рос и к середине XVIII века стал самым большим в мире, вызывая у многих ужас и опасения, что экономика страны лопнет, как мыльный пузырь. А вот в европейских деловых кругах таких опасений не было. В 1782 году Англия, потерпев поражение в войне с североамериканскими колониями, обратилась к ведущим банкирским домам Европы с просьбой о займе в 3 млн фунтов стерлингов. Эти дома немедленно предложили ей 5 млн.

В итоге складывалась следующая схема. Из Нового Света в Европу шел мощный поток драгоценных металлов. Часть этого потока попадала в Монетный двор и, превратившись в монеты, поступала в банки торговых компаний, чтобы отправиться затем на Восток. Обратно, в Европу, шел поток товаров, а в Англию еще и кредиты, сыгравшие решающую роль в ее техническом перевооружении в ходе промышленной революции. Паровые машины могли создавать и в других странах, а вот деньги на оснащение ими множества фабрик были только в Англии, черпавшей средства из экономик всей Европы.

К концу XVIII века даже отъявленные скептики начали признавать, что государственный долг Англии – это ее главное богатство, залог стабильности и величия. Залогом же надежности этого долга, особенно на раннем этапе его формирования, выступил Монетный двор и проводимая им финансовая политика.

И вновь ученый

В начале XIX века в Англии стали забывать о том, что процветания государства нельзя достичь, разоряя собственный народ. «Забывчивости» способствовало внедрение машин, позволившее использовать даже труд детей, платить за работу гроши и непрерывно увеличивать длительность рабочего дня. В результате уровень жизни рабочего класса Англии, ставший к концу XVIII века одним из самых высоких в мире, стремительно падал, а страна катилась к социальному взрыву.

В 1848 году, когда Европу захлестнула волна революций, парламент Англии принял билль о сокращении рабочего дня в промышленности на полтора часа при сохранении прежней заработной платы. Это сокращение означало рост почасовой оплаты труда и рассматривалось многими экономистами как конец конкурентоспособности английских товаров. На деле же билль стал началом оздоровления экономики Англии за счет увеличения емкости внутреннего рынка и ничуть не снизил ее позиции на мировом рынке.

Проведение новой экономической политики потребовало заметного роста денежной массы и, как следствие, увеличения производительности Монетного двора. В 1850 году его директором был назначен известный астроном Джон Гершель, сын великого астронома Уильяма Гершеля. По-видимому, это назначение показалось кое-кому странным. Тогда-то историк Томас Маколей и напомнил англичанам о том, какую роль в спасении страны сыграл в конце XVII века союз политиков и ученых.