Информационная война в зарубежных социальных сетях. Как потушить конфликт в соцсетях. — Но что это дает, например, государству

«Удались из моей ленты!» — пишет кто-то в комментарии к очередному посту в фейсбуке. В переводе с языка виртуального это звучит как «Вон из моего дома!». Проклятия в сети, как сугробы во дворах в снежную зиму: ни проехать, ни пройти. Эти «сугробы» проникают в нас, превращаются в ледяные глыбы. «Лед» из интернета уже порушил тысячи и тысячи социальных связей. Откуда берутся эти глыбы и что с ними делать? Об этом мы говорим с докторантом факультета медиа и коммуникаций Лондонской школы экономики Григорием Асмоловым. Наша беседа связана с темой его работы «Роль интернета в формировании субъекта в кризисных ситуациях».

— Появление социальных сетей изменило структуру того, как мы узнаем новости о каком-либо кризисе, например о политическом, о серьезном международном конфликте или о природном катаклизме. Раньше пространство получения новостей и пространство персональной коммуникации были разделены. Радио, телевидение, газеты… Мы брали информацию из этих источников. Если новости были острыми и приходили издалека, то максимум, что мы могли сделать, это обсудить их с теми, кто рядом.

Интернет и разные цифровые платформы убрали расстояние, объединили пространство получения новостей и пространство социальных коммуникаций. Мы обсуждаем новости там же, где получаем, и это пространство превращается в среду конфронтации. Кризис — на расстоянии вытянутой руки, вернее — на расстоянии пальца от экрана смартфона. По сути, мы оказываемся внутри кризиса вне зависимости от того, как он далеко, если в сегменте нашего присутствия в интернете есть высокая концентрация информации о нем. Мы уже не смотрим на ситуацию со стороны. Мы погружаемся в кризис и начинаем судить людей, чья точка зрения не совпадает с нашей. Это удар по нашим социальным связям.

— Происходят резкие, а подчас и грязные дискуссии с переходом на личности, с оскорблениями, угрозами, проклятьями, когда целая толпа блогеров буквально валит с ног тех, кто выбивается из общего хора. Нет ли у вас ощущения, что если бы эти разговоры в сети были не публичными, а личными, накал запальчивости и страстей был бы гораздо ниже?

— Сегодня в мире становится все популярнее так называемый иммерсивный театр — «театр погружения». Там нет четкого разделения между сценой и зрительным залом, непросто определить, кто зритель, кто актер. То же самое, в какой-то степени происходит сегодня с конфликтами в социальных сетях. Мы можем сидеть дома, в Москве или в Барнауле, в Англии или в Германии, — не важно. Но как только мы вошли в сеть, мы на общей сцене вместе с героями конфликта, границы стерты.

Публичность добавляет и усиливает эффект, связанный с погружением в конфликт. Наши споры отражаются на других, вовлекают других, приводят к цепной реакции и репродуцируют конфликтную среду. По сути, мы становимся разносчиками вируса. Через такие дискуссии мы вряд ли изменим чье-то мнение, но участие в них имеет другую мотивацию. Это демонстративное поведение, поведение актеров на виртуальной сцене, когда важно показать свое мнение через драму сетевого конфликта. А аплодисменты заменяются «лайками».

— И аплодисменты важны до такой степени, что можно изгнать тех, кто говорит что-то иное. Я часто слышу грозный окрик: а ты знаешь, что в твоих рядах есть тот, кто говорит, что Крым наш? Или, наоборот, не наш? Это пример условный, на место Крыма можно поставить что угодно.

— Да, многие начинают некое очищение своих сетевых рядов. Исследователи фиксируют, что в случае конфликтов происходит повышение политической гомогенности — то есть выстраивание персональных хроник под одно мнение. Американский исследователь Карл Сустайн называет это формированием информационного кокона, когда вас окружают только те люди, которые разделяют ваши убеждения. Израильские исследователи показали, что в ситуации обострения конфликта подобная чистка сетей затрагивает или дальних знакомых, с которыми людей объединяют «слабые связи», или политических активистов. Близких людей этот так называемый «френдоцид» не затрагивает. Но опыт русскоязычного интернета показывает, что здесь такой иммунитет не работает. Пользователи удаляют близких друзей, иногда даже родственников, да и просто тех, кто высказывает свои политические взгляды.

— Это с чем связано?

— Иммунитет формируется через политическую культуру. Например, в Англии говорить с незнакомыми людьми на политические темы считается не очень приличным. Да и у знакомых, у друзей неловко, к примеру, спрашивать: за кого вы голосовали? Во многих западных странах есть целый ряд наработанных защитных механизмов, которые изолируют политические темы от персональных коммуникаций. Это опыт сотен лет. Политологи говорят о современных политических институтах как о механизме локализации конфликтов. Они позволяют перенести разногласия в регулируемую политическую среду. Так, например, устроен британский парламент.

Можно предположить, что русскоязычный сегмент интернета оказался сильно отравлен конфликтными дискурсами прежде всего потому, что в СССР не было политической культуры, которая бы предлагала какие-либо защитные механизмы. С другой стороны, еще и государство стало намного активнее и эффективнее вести себя в интернете, используя различные механизмы вовлечения людей в конфликты.

— А какие для этого есть механизмы?

— Я уже говорил о механизме погружения. Не менее важны механизмы вовлечения в конфликт. Технологии краудсорсинга в данном случае обеспечивают мобилизацию ресурсов интернет-пользователей: люди участвуют в распространении информации о конфликте, в проверке данных, становятся троллями.

Есть цифровые платформы, которые занимаются картографией, когда на карту наносятся данные о конфликте из разных источников. Есть технологии, которые вовлекают людей в хакерские атаки, связанные с конфликтами, есть краудфандинг — в том числе площадки для сбора денег на поддержание военных действий и покупку военной экипировки. В начале российско-украинского конфликта было много подобных финансовых инициатив.

Когда используются механизмы погружения и вовлечения, наблюдается достаточно тревожная динамика: с одной стороны, это социализация конфликта через интернет, с другой — его интернализация, когда конфликт становится частью внутреннего мира человека. Недавно исследователи из университета Мемфиса проанализировали блог девушки, которая стала добровольцем радикальной террористической группировки в Сирии. Анализ показал, как на протяжении времени личные темы вытеснялись политическими, кроме того, резко росла степень эмоциональности контента. По сути, исследователи показали, как личность постепенно поглощается конфликтом. Такие процессы затрагивают сегодня многих, хотя, конечно, в крайне редких случаях это заканчивается решением человека непосредственно участвовать в конфликте.

В Англии бытует популярный термин «кража идентичности», когда речь идет об использовании ваших данных для проведения финансовых махинаций. По сути, здесь мы тоже сталкиваемся с «кражей идентичности», когда наша идентичность похищается в целях конфликта. И чем шире спектр социализации, вовлечения людей в конфликт, тем глубже проникновение конфликта в структуру личности. Чем больше людей вовлечено в кризис, тем он глубже становится внутри нас. Мы не можем изолировать свою нормальную жизнь, в которой есть семья, развлечения, работа, от постоянного прямого присутствия кризиса.

— Но что это дает, например, государству?

— Высокая степень вовлеченности людей в конфликт позволяет легче ими манипулировать. Цель здесь не только в том, чтобы убедить в чем-то людей, как это происходит в случае пропаганды и информационной войны. Она еще и в том, чтобы вовлечь людей в конфликт и сделать его частью их жизни. Речь идет о краже нашей идентичности государством, которое преследует политические цели. Чем шире и глубже проникает конфликт, тем выше его поддержка со стороны людей.

Государство умело пользуется разными механизмами для того, чтобы люди вошли в нужное состояние, подпитывая конфронтацию в сетевой среде. Термин «диванные войска», имевший когда-то юмористическую окраску, сегодня, с точки зрения влияния интернета на его пользователей, приобретает иное значение. Мы становимся войсками, наш диван, наш дом, нашу жизнь превращают в поле боя.

Мы имеем дело с новой природой конфликта. Основное поле битвы — это человеческая личность, формирование позиции субъекта по отношению к конфликту. Механизмы погружения и вовлечения не только поддерживают конфликт, но и, по сути, создают его.

— Все-таки мне кажется, человек разумный должен рано или поздно в этом разобраться. Говорю на своем опыте и на опыте многих своих друзей. Мы тоже проходили в жизни этот этап, когда пытались что-то доказать в споре. И не могли остановиться. Но потом это проходит как ветрянка: раз переболев, вы ее уже больше не подцепите. Что это за категория людей, которые провоцируются бесконечно, — тролли или жертвы?

— Ваш пример с ветрянкой точный, потому что он ставит вопрос о механизмах формирования иммунитета. Иногда переболев информационной болезнью, потеряв друзей, потратив много эмоций, мы приобретаем опыт, который позволяет защитить себя. Мы не допускаем больше кражи своей идентичности, защищаем свой внутренний мир. Здесь важным фактором выступают критическое мышление и рефлексия. Мы начинаем понимать, что не важно, какую точку зрения мы представляем: условно, Крым наш или не наш. Мы все равно, отменив свою повестку дня, живем в чужой, которая нам навязана, подпитываем «конфликтизацию» своей среды, повышаем градус ненависти.

Да, есть люди, у которых этот иммунитет не вырабатывается. Здесь могут быть разные психологические причины. Но все без исключения, в той или иной степени, становятся жертвами сетевой картечи. Я и сам себя иногда нахожу в ситуации, когда требуются некие усилия, чтобы не вступить в конфликт. Это не так просто.

— Я могу понять, что обсуждение конфликтов увеличивает территорию ненависти, и это намеренно и умело провоцируется. Но почему у нас даже трагедии превращаются в свару? Все друг друга в чем-то упрекают: вы сочувствуете жертвам в Брюсселе и Париже, а когда наш самолет разбился, вы не так сильно скорбели. Или еще тема — травля известных деятелей искусства, которые сказали что-то, что противоречит позиции комментаторов. Здесь злоба просто зашкаливает. Почему так происходит?

— Наша персональная коммуникация заражена политическими конфликтами, не изолирована от них. Именно поэтому даже трагедия и скорбь сразу переводятся в конфронтацию. И удаление друзей, и нападки на знаменитостей в этих отравленных кризисом средах связаны с очень сильной поляризацией и классификацией. Есть только черное и белое, человек воспринимается не как сложная личность, а как ответ на единственный вопрос: ты с нами или против? Происходит упрощение коммуникации и разделение на своих и чужих по очень формальным признакам.

И получается, что люди постоянно вовлечены в конфликт — будто у них нет своей жизни. Это выгодно государству: когда людям важен конфликт, он становится легитимным.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Подобные документы

Основные причины появления национализма в сталинистстких странах. Предпосылки и последствия гражданской войны в Югославии в 1990-х годах. Современные отношения между Россией и Украиной, попытки Российской Федерации присоединить к своей территории Крым.

статья , добавлен 21.03.2014


Анализ аспектов информационной войны, проводимой непосредственными участниками конфликта. Сходства и различия информационных войн в Косово и Южной Осетии. Оценка возможных альтернативных вариантов информационной войны в качестве урока на будущее.

курсовая работа , добавлен 02.11.2011


Оценка масштабов присутствия НАТО в социальных сетях. Анализ основных технологий, используемых НАТО при использовании социальных сетей в качестве информационного инструмента. Выработка рекомендации для достижения целей политических организаций в сетях.

дипломная работа , добавлен 03.09.2017


Теоретико-методологические основы изучения информационного противостояния в политических конфликтах. Технологии информационного противостояния: политологический аспект. Опыт использования средств и методов информационной войны в конфликте в Южной Осетии.

дипломная работа , добавлен 03.11.2015


Причины и формы политического конфликта. Война как форма политического конфликта, ее социально-политическая сущность. Способы и методы разрешения конфликтов. Основные проблемы преодоления войн. Анализ влияния феномена войны на политическую систему.

курсовая работа , добавлен 13.04.2015


Сущность политического прогнозирования. Информационные технологии и программы в политическом прогнозировании: характеристика, применение. Тренд-анализ основных параметров как элемент сценария. Базовый сценарий российско-украинских взаимоотношений.

дипломная работа , добавлен 11.04.2012


Рассмотрение причин и последствий холодной войны между Соединенными Штатами Америки и Россией. Геополитика в разделенном мире. Основные положения теории сдерживания. Расстановка сил и их соотношение, появление и распространение ракетно-ядерного оружия.

презентация , добавлен 15.10.2015

К сожалению, конфликты в Интернете - это уже достаточно банальное явление, особенно для российского сегмента, где встречаются пользователи самых различных регионов страны с диаметрально противоположными взглядами на жизнь, уровнем образования и даже материальным достатком. Все это в своей совокупности сказывается на качестве сетевого общения.

21 век уже давно признан информационным. Сегодня обычное общение потеряло свой первозданный смысл, потому что большинство людей (особенно продвинутая молодежь) предпочитают общаться на различных сетевых ресурсах, то есть в Интернете.

Но такая многоликая и необъятная аудитория предполагает и возникновение спорных, противоречивых, неоднозначно воспринимаемых, провокационных и откровенно конфликтных ситуаций. К сожалению, конфликты в Интернете - это уже достаточно банальное явление, особенно для российского сегмента, где встречаются пользователи самых различных регионов страны с диаметрально противоположными взглядами на жизнь, уровнем образования и даже материальным достатком. Все это в своей совокупности сказывается на качестве сетевого общения.

Пользуясь возможностями анонимности общения (потому что многие люди регистрируются в соцсетях, а тем более — на различных форумах, под вымышленными именами, никами и т. д.) некоторые пользователи сети зачастую специально провоцируют конфликтные ситуации. Наиболее хулиганским сетевым поведением считается так называемый «троллинг». Когда отдельные персонажи сетевого сегмента специально размещают посты, комментарии провокационного характера, способные вызвать между пользователями конкретного форума, соцсети конфликты самого разнообразного характера. Наиболее часто затрагиваются острые социальные проблемы, межнациональные конфликты и даже отдельные политические вопросы. Людям просто давят на психологические болевые точки и многие начинают соответствующим образом реагировать на них. По большому же счету, определенные стоящие за всем этим «кукловоды» просто сталкивают лбами различные социальные группы. Последние же, как безвольные марионетки, абсолютно не задумываясь, с удовольствием пляшут под чужую дуду.

Кроме того, конфликты в Интернет-среде могут возникать и совершенно беспочвенно. Например, при банальном недопонимании друг друга пользователями. Это вполне логично объяснимо. Не стоит забывать, что между гипотетическими участниками сетевого общения может быть огромная разница в возрастных, интеллектуальных, культурных, психоэмоциональных показателях. Кроме того, сказывается на формате человеческого мышления и половое, национальное и даже имущественное различие (потому что люди с различным материальным достатком априори не могут мыслить одинаковыми категориями). Это подтверждает старинная русская пословица о том, что сытый никогда не может быть товарищем голодному.

Отсюда и многочисленные недоразумения, когда один человек что-то высказывает, а другой понимает это высказывание только так, как ему позволяет это сделать его культурное, интеллектуальное развитие. Есть еще и такая категория людей, которые слышат и видят лишь то, что хотят увидеть и услышать. Поэтому, в зависимости от их эмоционального настроя, их оппонент в любом случае будет воспринят позитивно или же негативно.

Встречается в сети и откровенное хамство и бескультурье. Отдельные личности просто не могут четко формулировать свои мысли, обосновывать собственную точку зрения, поэтому все, что им позволяет сделать их уровень развития - это поливать грязью остальных пользователей. На нормальных сетевых ресурсах существуют специальные правила общения, за нарушения которых администрация принимает соответствующие меры к нарушителям. Чаще всего это временная или полная блокировка конкретного пользователя.

Не стоит забывать, что различные социальные конфликты и проблемы неизменно сказываются на качестве общения в сети, поэтому агрессивная среда Интернета постоянно будет вас окружать при малейшем социальном волнении. Но чтобы избежать лишних стрессовых ситуаций, будьте выше всего этого и не обращайте внимание на фанатичных «идеологов» сомнительной жизненной философии. Со своей же стороны будьте предельно вежливыми и корректными во всех отношениях. Не ввязывайтесь в уже начавшийся спор между другими пользователями, иначе в итоге вы останетесь еще и виновником всего произошедшего. И всегда сохраняйте эмоциональное спокойствие. Помните, что для воздействия на откровенных интернет-хулиганов и хамов есть административные ресурсы. Вы вправе пожаловаться на действия любого пользователя, если он нарушает установленные ресурсом правила. Тем более, если это затрагивает непосредственно вас.

Внешняя агрессия не только уничтожает государства, она их еще и создает

Предлагаем читателям отрывки из исследования Александра Курбана , выполненного на основе анализа материалов российско-украинской информационно-психологической онлайн-войны .

В отличие от двух предыдущих, третья мировая имеет специфический характер — она гибридная . Такая война не требует широкого применения реального оружия — стрелкового, артиллерии, ядерного, химического или бактериологического. Она использует принципиально новое оружие, которое по масштабности и последствиям можно приравнять к оружию массового уничтожения.

Характерными признаками третьей мировой войны стали: психологический геноцид, терроризм, экономическая агрессия, киберпреступность, психотропная агрессия. Их проявления мы видим на протяжении последних двух лет не только в Украине. Полем боя стали страны Востока (Израиль, Сирия, Ирак, Саудовская Аравия, Турция), ЕС (Франция, Германия, Финляндия, Нидерланды, Словакия, Румыния и др.), ну и, конечно, Россия (собственное население).

Главный удар был нанесен по Украине. Фактически в начале конфликта наша страна, в том виде, в котором она существовала более 20 лет, была уничтожена.

Впрочем, Путин и его окружение допустили системную ошибку, которая привела к их стратегическому поражению, что сегодня, спустя два года войны, становится все более очевидным. Они не учли тот факт, что внешняя агрессия не только уничтожает государства, она их еще и создает . В 2014 году в Украине произошло не уничтожение государственности, а ее системная перезагрузка. Со временем историки будут тщательно исследовать эти годы и события, и, возможно, среди феноменов апгрейда украинской государственности определят, прежде всего,волонтерское движение , ставшее спасением для страны.

Время для системного анализа событий третьей мировой войны не наступило, так как она еще не закончилась. Впрочем, некоторые аспекты мы уже можем анализировать. В частности, информационно-психологическую войну в социальных сетях, которая стала характерной чертой военных, политических и экономических конфликтов постиндустриальной эпохи.

Медиавирусы и их использование в качестве информационного оружия

Эффективная информационная атака начинается с латентной фазы — скрытого проникновения в информационное поле противника с целью исследования среды, апробации определенных идей и потенциального эффекта их применения, а также для создания и закрепления собственных информационных площадок для дальнейшей агрессии.

Лучшим инструментом для проникновения на враждебное информационное поле являются так называемые медиавирусы — информационные носители (события, скандалы, слухи, деятельность организаций и отдельных лиц), содержащие в скрытом виде идеи и месседжи .

Обычно медиавирусы могут распространяться в виде мемов и лолов — отдельных семиотических фрагментов. Д. Рашкофф определяет несколько типов медиавирусов, среди которых: целенаправленные вирусы — реклама, предвыборные лозунги, искусственно детонированные «информационные бомбы»; вирусы-тягачи — спонтанно возникают и мгновенно подхватываются, а также наполняются определенным содержанием, направленным на решение определенных задач; спонтанные вирусы — рождаются и распространяются без конкретной цели, в случае успешности могут быть использованы для решения определенных задач.

Наиболее удачной формой камуфляжа для медиавирусов являются события, изобретения, инновационные технологии, научные теории, философские системы и культурологические концепции. Именно с помощью таких форматов проще осуществлять проникновение в определенное информационное пространство, не вызывая особых подозрений.

В рамках эволюции медиавирусов появилось такое явление, как медиаактивизм — тактика партизанской информационной войны, которая реализуется отдельными медиаактивистами или группами .

Тактика медиаактивизма предусматривает создание определенных раскрученных персон или организаций (движений, общественных инициатив и др.), которые являются авторами и трансляторами тематических медиавирусов.

Особенно активно эта технология применялась в пиковый период российской агрессии в Крыму и восточных регионах Украины. В круг таких обществ можно отнести, в частности, ряд групп под общим брендом «Антимайдан», «Кибер Беркут», «Интернет-ополчение», а также интернет-проект «Русская весна», который является олицетворением и главной идеологической платформой российской агрессии в Украине.

Среди последних наиболее громких скандалов — обвинение российскими медиа премьер-министра Украины в его участии в чеченской войне. Абсурдность обвинения была очевидной с самого начала, и этот медиавирус имел характер фарса.

Вместе с наглядными преимуществами медиавирусов следует отметить и определенные технологические недостатки, следующие, прежде всего, из субъективного характера этого явления. Восприятие, поддержка или игнорирование такого информационного сообщения полностью зависит от персональной реакции каждого конкретного получателя.

Кроме того, вирусный характер контента в социальных онлайн-сетях может быть неконтролируемым. Удачный медиавирус, который получает массовую поддержку пользователей, начинает существовать по законам и принципам, присущим внутренне групповой коммуникации. В определенных ситуациях его движение осуществляется по принципам и механизмам роевого интеллекта, который срабатывает как средство саморегулирования информационных потоков в определенных социальных обществах, к которым также относятся и социальные онлайн-сети.

Одной из важнейших возможностей является применение целевой рекламы —таргетинг . Последний понимается как механизм, который дает возможность выделить из имеющейся аудитории только определенную ее часть, отвечающую нужным критериям, и показать рекламное сообщение именно ей .

Исходя из потенциальных возможностей современных социальных онлайн-сетей, следует определить такие виды таргетинга:

Среди обозначенных выше видов таргетинга для осуществления непосредственного информационного контакта с представителями целевых групп в плане распространения информации можно применять все. А некоторые из указанных инструментов могут быть оружием в рамках не только информационной, но иреальной войны .

В частности, как показывает практика АТО на востоке Украины 2014–2015 годов, российские подразделения специальных операций применяли гиперлокальний таргетинг, что позволило определенным образом влиять на психологическое состояние украинских военнослужащих, особенно в критические моменты, когда доступ к объективной информации был ограничен. В частности, подавалась информация, призванная вызывать панические настроения и побуждать к капитуляции. Особенно активно такие методы применялись во время боев за Дебальцево.

С помощью поведенческого и геоповеденческого маркетинга можно осуществлять слежение за определенными персоналиями, которые являются ключевыми лицами в процессах принятия и реализации управленческих решений. А это уже фактически выполнение шпионских функций слежения.

Другие виды таргетинга являются менее опасными, хотя не менее действенными для работы с конкретными целевыми аудиториями, отслеживания их реакций, поведения в определенных ситуациях. В частности, тематический таргетинг, таргетинг по интересам, а также геотаргетинг дают возможность работать с отдельными целевыми группами на безопасном расстоянии, осуществляя целевую агитацию и пропаганду. С помощью этих инструментов опытные специалисты спецслужб имеют возможность дистанционно организовывать и координировать не только онлайн, но и офлайн-события.

Отдельный маркетинговый инструмент, который может быть задействован в современной информационной войне, — это контекстная реклама . Контекстную рекламу определяют как принцип размещения информации, когда она ориентирована на содержание интернет-ресурса, представлена в виде баннера или текстового сообщения.

Например, на сайте, посвященном тематике продуктов питания, контекстная реклама будет связываться с поварами, потребителями или работниками супермаркетов. Одним из преимуществ контекстной рекламы является геотаргетинг, что дает возможность выбирать географию показа страниц. Также применяется рамочное ограничение по времени показа.

Специфическим видом контекстной рекламы является поисковая реклама, которая размещается в поисковых системах. Закладывая ключевое слово или словосочетание, пользователь вместе с необходимыми материалами получает ссылку на рекламные объявления или сайты, где определенный товар или услуга рекламируются опосредованно.

Главной спецификой и особенностью контекстной рекламы является принцип привязки информационного сообщения к тематическим запросам пользователя. При правильном составлении рекламного сообщения месседжи, заложенные в таком послании, будут легко достигать сознания пользователей. При этом деструктивная или манипулятивная составляющая вуалируется под видом рекламы.

Использование любого варианта интернет-рекламы как информационного оружия в информационно-психологических войнах является специфическим, но довольно эффективным инструментом. Главный принцип — осуществление информационной атаки там, где пользователь ее ожидает меньше всего (контекстная реклама), и выход на персональный уровень отношений (таргетированная реклама).

При удачном применении таких инструментов даже опытные специалисты не сразу могут вычислить наличие и направление атакующих действий и своевременно отреагировать. Кроме того, такая атака может достигать подсознательного уровня, что делает ее еще более опасной, чем традиционные агитация и пропаганда.

Несмотря на то, что среди ведущих тем, вокруг которых идут информационные противостояния, есть бытовые вопросы, вопросы пищевого обеспечения, услуг и товаров широкого потребления, именно интернет-реклама может позволить должным образом замаскировать и максимально приблизить к актуальным потребностям целевых групп действия атакующей стороны.

Специфика и особенности современной гибридной войны стимулируют создание новых форм военно-политической агрессии, которые имеют все необходимые формальности или обеспечиваются основательным юридическим прикрытием

Трансформация технологий, специфика социальных, экономических и политических условий развития современного мирового сообщества влияют на характер и особенности ведения современных войн .

Ведущие страны мира выделяют на оборону значительные бюджеты, позволяющие им держать миллионные армии, иметь самое современное оружие, в том числе относящееся к категории оружия массового уничтожения. В этих условиях конфликт двух или нескольких таких стран, связанных с другими подобными странами различными соглашениями и союзами, может автоматически превратиться в глобальную войну. Поэтому возникла необходимость поиска безопасного средства решения конфликтных ситуаций, не приводящего к негативным глобальным последствиям. Таким средством стала гибридная война , представляющая собой комбинированное, интегрированное военно-политическое и экономическое противостояние в виде бесстатусного, часто скрытого конфликта .

Одной из стран, которая активно использует инструменты гибридной войны, является Россия. Обобщив опыт гибридных конфликтов конца ХХ — начала XXI в., которые вели США, страны ЕС и азиатского региона, профильные российские специалисты разработали новую концепцию такого рода войн и применили ее на практике.

Базовые составляющие части российской стратегии и тактики современной гибридной войны были сформулированы в 2013 году начальником генерального штаба ВС РФ В. Герасимовым.

Рис. 1. Схема гибридной войны (российское видение)

Именно на основе этих принципов было спланировано и реализовано нападение на Украину, захват Крыма и развязывание войны на Донбассе. Среди ключевых составляющих российской концепции отмечается увеличение роли невоенных методов давления на противника, прежде всего с помощью политических (дипломатических), экономических и гуманитарных элементов. Информационная составляющая определялась как основа деятельности на всех этапах конфликта от его подготовки до постконфликтного периода. Особое внимание уделяется «асимметричным мерам», к которым были отнесены: деятельность подразделений специального назначения; поддержка внутренней оппозиции и коллаборационистов, а также увеличение целенаправленного информационного воздействия на объект нападения.

Последовательными, типичными составляющими этапами гибридной войны в Концепции были определены:

инновационная агрессия (кибервойна, экономическое давление, информационно-психологические атаки и др.);

применение нерегулярных вооруженных формирований или частных армий (повстанческое, партизанское движение, терроризм);

официальные военные действия или демонстрация силы (идентифицированная униформа, оружие, официальное признание участия в конфликте).

Первый этап гибридной войны начинается с инновационных агрессий, которые обычно имеют скрытый характер.

Анализируя ход многих гибридных конфликтов, иногда довольно сложно выявить и тем более идентифицировать скрытую экономическую атаку, которая может быть замаскированной под конкуренцию и борьбу за лидерство между странами и транснациональными корпорациями в отдельных секторах или отраслях экономики. Также не всегда можно проследить акт агрессии в продвижении национальной культуры одной страны на территории другой. Похожая ситуация имеет место и в продвижении СМИ, осуществляющих борьбу за целевые аудитории и зоны влияния, которые могут распространяться на соседние государства и даже отдельные континенты.

Даже в случае возможности отслеживания указанных тенденций крайне трудно обосновать и доказать обвинения и заставить оппонента прекратить агрессивные действия. К этому привлекаются международные третейские институты, приговоры которых выносятся годами и имеют нечеткие решения. Кроме того, процедура принятия решений такими структурами является довольно длительной, в то время как гибридные атаки осуществляются быстро.

Этап инновационной агрессии иногда может быть растянут на годы и десятилетия. Классическим примером тому может служить такая агрессия России против Украины. Типичными признаками ее были газовые и торговые войны, попытки захватить стратегические предприятия, распространить влияние собственных СМИ, давление на политическом уровне в вопросах защиты прав русскоязычного населения, продвижение элементов русской культуры (кино, литература, произведения искусства и т. д.).

Именно на этом этапе происходит закладка конкретных массовых психологических установок, которые впоследствии, в моменты перехода конфликта в открытую фазу, используют для ослабления стороны, против которой осуществляется агрессия.

Второй этап гибридной войны приобретает характер определенной открытости, когда становится ясно, кто является инициатором агрессии, впрочем, с приведением доказательств в этом случае довольно сложно, так как атакующая сторона не раскрывает до конца своих карт.

На этом этапе главными средствами осуществления гибридной агрессии являются:

создание атмосферы бездуховности, накручивание конфликтных ситуаций, уничтожение авторитета государственной власти;

дестабилизация политической ситуации (конфликты, репрессии, террор);

блокировка информационной деятельности органов центральной власти и местного самоуправления;

провоцирование социальных, политических, национальных, религиозных столкновений — вплоть до развязывания гражданской войны;

инициирование массовых протестных акций и беспорядков на улицах, погромов официальных учреждений и общественных структур.

Фактически все представленные выше средства были испытаны во время захвата Крыма , разжигания войны на Донбассе и дестабилизации ситуации внутри Украины с конца 2013 года и до сих пор.

Характерной особенностью второго этапа является применение нерегулярных вооруженных формирований или частных армий , действующих под видом партизанских групп, повстанческих объединений или террористических организаций.

В подавляющем большинстве случаев на втором этапе государство-агрессор может выдать себя путем:

официальной политической поддержки сепаратистских движений на уровне публичных заявлений или путем отстаивания интересов повстанцев в международных учреждениях;

предоставления материально-технической помощи в виде техники, оружия, продуктов питания, средств и других ресурсов.

На этом этапе государство-агрессор в борьбе с противником опирается уже не только на отдельных инсайдеров и определенные группы влияния внутри страны, против которой осуществляет агрессию, но и начинает применять собственные закамуфлированные войска или привлекает частные армии.

Так в войне, которую начала Россия на Востоке Украины, были идентифицированы такие группировки:

1) казаки (нечто среднее между полицией и солдатами);

2) военнослужащие регулярной армии («зеленые человечки»);

3) чеченские наемники (подразделения, созданные А. Кадыровым);

4) прочие наемники (представители арабских стран и некоторых стран ЕС);

5) бывшие сотрудники «Беркута» (расформированное спецподразделение МВД Украины);

6) местные этнические русские, живущие в Украине;

7) российские «туристы» (бывшие военнослужащие, действующие как наемники);

8) реальные актеры (используются с целью пропаганды, могут намеренно искать западные камеры, чтобы разыграть свою драматическую роль и выразить свою порцию пропаганды и т. д.);

9) бывшие украинские солдаты и офицеры (которые дезертировали из украинской армии или служат в ней и действуют как предатели/шпионы);

10) местный криминалитет, прошедший обучение и получивший оружие;

11) местные жители, которые были вынуждены воевать (из-за денег, по принуждению или под влиянием пропаганды);

12) российские уголовники или заключенные, попавшие под амнистию в обмен на наемничество в Украине;

13) агенты ФСБ;

14) российские генералы и высший офицерский состав, «координирующий прекращение огня» на украинской стороне фронта;

15) иностранные журналисты, собирающие ценную информацию и создающие негативные сюжеты об Украине.

Что представляют собой типичные частные армии, можно понять, проанализировав деятельность мощных транснациональных корпораций, для защиты своих экономических интересов привлекающих к сотрудничеству определенные независимые вооруженные группы или создающие собственные формирования.

Традиционно такие военные группы определяют как частные военные компании (далее — ЧВК) — коммерческие предприятия, предлагающие услуги, связанные с охраной, защитой определенных объектов или персон. Довольно часто они принимают активное участие в военных конфликтах, а также осуществляют сбор разведывательных данных, предоставляют услуги по стратегическому планированию, логистике, консультируют.

В апреле 2001 года была создана международная организация Peace Operations Association, главной задачей которой является координация и представительство интересов всех ее членов на разных уровнях. После начала войны в Ираке была создана Private Security Company Association of Iraq — ассоциация частных военных и охранных компаний, которые контролировали ситуацию в этой стране. В состав указанной структуры вошло более 40 компаний.

Среди примеров типичных услуг, которые предоставляют частные армии, такие:

набор личного состава для контингента международных полицейских миссий и управление ими (DynCorp);

охрана объектов, в том числе имеющих важное и стратегическое значение (так, DynCorp обеспечивала охрану стратегически важного нефтяного резерва США);

охрана нефтяных месторождений и трубопроводов, охрана энергетической системы (Hart Group, Blackwater Security Consulting, Erinys Iraq Limited);

охрана посольств и руководителей (Triple Canopy);

сопровождение конвоев ООН (Kroll);

обучение личного состава правительственных вооруженных сил, полиции и других сил безопасности (так, в феврале 2002 года 70 сотрудников израильской компании Levdan проводили учения вооруженных сил Конго);

предоставление услуг военных переводчиков (CACI);

охрана тюрем (Titan Corporation);

разминирование минных полей и уничтожение боеприпасов (RONCO, MAG, BACTEC, Armor Group, Minetech, EODT);

противопожарная защита (Group 4 Falck);

тыловое снабжение войск (KBR);

авиаразведка (AirScans Inc., Eagle Aviation Services & Technology);

вооруженное сопровождение и защита морских судов от пиратов (Global Marine Security Systems).

Постепенно роль и значение ЧВК растет. К примеру, по состоянию на 2007 год около 25% всех разведывательных операций для силовых структур США обеспечивали именно такие структуры.

В западных странах деятельность таких частных военных структур четко регламентируется законом и контролируется. Сегодня в мире сформировался четко структурированный рынок военных услуг с общим объемом в более чем 100 млрд долл. Среди наиболее известных определяются следующие компании: Hulliburton, Blackwater, DynCorp, Logicon, Brown & Root, MPRI, Control Risks, Bechtel, ArmorGroup, Erinys, Sandline International, International Defense and Security.

В отличие от европейской и американской практики, в России специфика деятельности таких организаций имеет несколько иной характер. Первые частные армии появились в России в 2007 году, в составе компаний «Транснефть» и «Газпром» для защиты от посягательств криминалитета. Впрочем, впоследствии они превратились в неформальные силовые структуры, действующие под прикрытием и с установками ФСБ и лично кремлевского руководства. Формально регулируются профильными нормативно-правовыми актами, но в действительности их деятельность полностью контролируется официальными властями. Именно такие российские структуры начинали агрессию на Донбассе и выполняли вспомогательные функции при захвате Крыма.

На третьем этапе гибридной войны борьба фактически приобретает открытую форму и может перейти в официальный вооруженный конфликт. Это осуществляется либо в формате открытой интервенции, либо под видом введения миротворческих сил. В обоих случаях главным официальным поводом является попытка остановить внутренние национальные конфликты или прекратить неправомерные действия официальных властей, противоречащие современным нормам и принципам защиты прав человека, установленным и закрепленным в международных соглашениях и декларациях ООН, ЮНИСЕФ, Совета Европы и т. п.

Сложные для официального контроля формы деятельности ЧВК идеально подходят для применения в так называемых гуманитарных интервенциях, что является типичным признаком гибридной войны . Такие интервенции определяют как принудительные действия особой формы, которые применяются международным сообществом или отдельными государствами.

Наиболее легитимным сегодня для осуществления миротворческих операций или камуфляжа под них считается мандат Совета Безопасности ООН, который позволяет:

развертывание сил для предотвращения конфликта и его выхода через границы;

стабилизацию конфликтной ситуации после прекращения огня;

создание условий для достижения соглашения об установлении прочного мира между сторонами;

обеспечение осуществления всеобъемлющих мирных соглашений;

оказание содействия странам или территориям в преодолении переходного периода и создании стабильного правительства на основе демократических принципов, эффективного управления и экономического развития.

Именно в конце ХХ — начале ХХI в. количество таких гуманитарных интервенций выросло в разы, что можно объяснить следующими факторами:

исчезновение биполярной конфронтации США и СССР, осложнявшей деятельность Совета Безопасности ООН по вопросам санкционирования миротворческих операций;

резкий рост геополитического влияния США и их стремление к установлению собственных правил игры на международной арене;

усиление давления на слаборазвитые страны, обладающие стратегическими ресурсами (газ, нефть и др.) или выгодным геополитическим положением;

наличие стран с антидемократическими режимами и террористических организаций мирового масштаба, с которыми необходимо вести борьбу;

изменение норм международного права по усилению внимания к проблемам защиты прав человека.

В отличие от общепризнанного мировым сообществом мандата на миротворческие операции, иногда страны-агрессоры пытаются использовать квазимандаты или локальные межгосударственные соглашения, под прикрытием которых осуществляется оккупация чужих территорий. Именно так Россия использовала своих «миротворцев» в Приднестровье (1992 год), Абхазии (1994 год), Южной Осетии (2008 год).

Специфика и особенности современной гибридной войны стимулируют создание новых форм военно-политической агрессии, которые имеют все необходимые формальности или обеспечиваются основательным юридическим прикрытием. Именно так произошло во время захвата Крыма. Аннексия части украинской территории была «легитимизирована» через проведение народного референдума, волеизъявление во время которого контролировалось и обеспечивалось силами специальных операций ВС РФ.

При осуществлении российской агрессии на Донбассе в 2014 году кремлевское руководство планировало применить технологии миротворческой миссии по мандату Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ или Ташкентское соглашение). Впрочем, реакция мирового сообщества и экономические санкции помешали реализации этих планов, и Россия остановилась на варианте открытой, но официально не признанной военной агрессии .

После неудачных попыток осуществления фронтальных атак на позиции украинских силовиков на Донбассе, как это было, например, во время пятидневной войны в Грузии, Россия в Украине перешла к другой тактике — активности преимущественно в формате деятельности диверсионно-разведывательных групп и провокационных артиллерийских обстрелов . Также применяется тактика партизанской борьбы.

Кроме того, российские подразделения на Донбассе сегодня активно применяют так называемую тактику «трех кварталов», предусматривающую скомбинированность действий одного и того же подразделения, который в одном квартале города может выполнять общевоенные функции, во втором — осуществлять полицейские функции, в третьем — выполнять гуманитарные миссии. Эту тактику мы сегодня наглядно наблюдаем в действиях ополченских подразделений так называемых ДНР и ЛНР.

Из исследования Александра Курбана «Информационные войны в социальных онлайн-сетях» .

Конфликт (от лат. conflictus - столкновение) - столкновение противоположно направленных целей, интересов, позиций, мнений или взглядов оппонентов или субъектов взаимодействия . Конфликты могут быть скрытыми или явными, но в основе их всегда лежит отсутствие согласия. Поэтому определим конфликт как отсутствие согласия между двумя или более сторонами - лицами или группами. В основе конфликта лежит ситуация, включающая либо противоречивые позиции сторон по какому-либо поводу, противоположные цели или средства их достижения, либо несовпадение интересов, желаний, влечений и т.п. Чтобы конфликт начал разрастаться, нужен инцидент, когда одна сторона начинает действовать, ущемляя интересы другой стороны. Инцидент приводит к конфликту только при наличии противоречий, ждущих своего разрешения.

По значению конфликты делятся на конструктивные (созидательные) и деструктивные (неконструктивные, разрушительные). Конструктивный конфликт бывает тогда, когда оппоненты, имея собственную позицию, не выходят за рамки этических норм, деловых отношений и разумных аргументов. Такие конфликты плодотворны. Здесь стороны выдвигают свои аргументы, в одинаковой мере принимаются в расчет их точки зрения. Идет открытый обмен мнениями и совместный поиск решения. Разрешение такого конфликта приводит к развитию отношений между людьми и развитию группы - в соответствии с одним из законов диалектики, утверждающим, что борьба противоположностей - источник развития. Деструктивный конфликт возникает в двух случаях: когда одна из сторон упорно и жестко настаивает на своей позиции и не желает учитывать интересы другой стороны; когда один из оппонентов прибегает к нравственно осуждаемым методам борьбы, стремится психологически подавить партнера, дискредитируя и унижая его.

Конфликты имеют неблагоприятные последствия для коммуникаций. Это неудовлетворенность людей, плохое состояние духа, рост текучести кадров, снижение производительности труда, отсутствие желания работать и сотрудничать в будущем, формирование образа врага, сворачивание взаимодействия и общения с конфликтующей стороной и увеличение враждебности, стремление к победе любой ценой вместо действительного разрешения проблемы. Поэтому любой конфликт крайне нежелателен, и его не следует допускать, а уж если он все же возник, нужно уметь его разрешить.

• 1. Создайте благоприятную психологическую обстановку, способствующую сотрудничеству.
• 2. Стремитесь к ясности общения. Подготовьте к переговорам необходимую информацию. С самого начала договоритесь о терминологии, чтобы исключить разное понимание одних и тех же слов.
• 3. Признайте наличие конфликта. Заявите открыто и честно о существовании конфликта. Это сразу избавит вас от неправильных рассуждений и откроет путь к переговорам.
• 4. Договоритесь о процедуре. Договоритесь, где, когда и как вы начнете совместную работу по его преодолению конфликта. Лучше всего заранее оговорить, кто будет принимать участие в обсуждении.
• 5. Определите границы конфликта. Обе стороны должны высказаться: в чем они видят конфликт, как каждая сторона оценивает свой «вклад» в конфликтную ситуацию.
• 6. Исследуйте возможные варианты решения. Цель - выработать как можно больше вариантов решения задач.
• 7. Добейтесь соглашения. На этом этапе нужно обсудить и дать оценку высказанным предложениям, а затем выбрать наиболее приемлемое. Оно должно учитывать требования обеих сторон.
• 8. Установите срок решения. Если не определить сроки решений, переговоры по конфликту могут тянуться очень долго.
• 9. Воплощайте план в жизнь. Желательно приступать к мерам по урегулированию конфликта сразу же после заключения соглашения. Отсрочки могут вызвать сомнения и взаимные подозрения сторон .

Выделяют следующие подходы, определяющие стиль поведения в конфликтной ситуации: 1) приспособление; 2) компромисс; 3) сотрудничество; 4) игнорирование; 5) соперничество.

Приспособление - это изменение своей позиции, перестройка поведения, сглаживание противоречий - иногда в ущерб своим интересам. Такой подход следует применять в следующих случаях: необходимо признать собственную неправоту; когда важнее восстановить спокойствие, а не разрешить конфликт; отстаивание своей точки зрения требует времени и значительных усилий; вас не особенно волнует случившееся; вы хотите сохранить добрые отношения со спорящими;

Компромисс - это урегулирование разногласий через взаимные уступки, что позволяет приемлемо для сторон разделить прибыли и убытки. Он означает принятие до некоторой степени позиции другой стороны. Соглашение достигается тогда, когда обе стороны считают выбранный вариант справедливым, хотя он не обязательно лучший. Компромиссный подход предполагает уступку другой стороне, что снижает взаимную недоброжелательность и помогает снять, по крайней мере временно, накопившееся напряжение. Однако компромисс препятствует действительному решению конфликта, так как не устраняет причины, породившие его. Компромиссный подход целесообразно использовать в тех случаях, когда: обе стороны имеют взаимоисключающие интересы; вы предпочитаете получить хоть что-то, нежели все потерять; у сторон одинаково убедительные аргументы; необходимо время для урегулирования более сложных проблем; при дефиците времени, когда необходимо принять срочное решение; сотрудничество не приводит к успеху; вас может устроить временное решение; результат имеет для вас не слишком большое значение.

Сотрудничество как подход к разрешению конфликта предполагает совместную выработку решения, удовлетворяющего интересы всех сторон. Такой подход предпочтителен в случаях, когда: необходима интеграция точек зрения и сближение мнений сторон; требуется найти общее решение, если каждый из предложенных вариантов решения проблемы слишком важен и не допускает компромисса; основной целью обсуждения является получение широкой информации; у вас длительные и взаимовыгодные отношения с другой стороной.

Избегание - стремление не брать на себя ответственность за принятие решения, не видеть разногласий, отрицать конфликт, считать его безопасным. Стремление выйти из ситуации не уступая, но и не настаивая на своем, воздерживаясь от споров, дискуссий, возражений оппоненту, высказывания своей позиции. Такое поведение может быть уместным, если предмет разногласий не представляет для человека большой ценности, если ситуация может разрешиться сама собой (такое бывает редко, но все же бывает), если сейчас нет условий для продуктивного разрешения конфликта, но через некоторое время они появятся. Эффективна эта стратегия и в случае нереалистических конфликтов.

Соперничество как подход в конфликтной ситуации используется, когда: исход очень важен для вас, и вы делаете большую ставку на свое решение возникшей проблемы; вы чувствуете, что у вас нет иного выбора, вам нечего терять; вы обладаете достаточным авторитетом для принятия решения и представляется очевидным, что предполагаемое вами решение - наилучшее.

Средств для профилактики предконфликтных и конфликтных ситуаций довольно много: устранение из делового общения суждений и оценок, которые могли бы ущемить честь и достоинство собеседника; другим действенным средством профилактики конфликтных ситуаций является недопущение при деловом общении спора, так как во время спора человеку редко удается сохранить самообладание и достоинство; хорошим средством предупреждения конфликтов служит умение слушать собеседника.

• 1. Надо знать, как развивается конфликт. Обычно он проходит несколько этапов: возникновение разногласий; возрастание напряженности в отношениях; осознание ситуации как конфликтной хотя бы одним из ее участников; собственно конфликтное взаимодействие, использование различных межличностных стилей разрешения конфликтов, сопровождающееся возрастанием или понижением эмоциональной напряженности; исход (разрешение) конфликта.
• 2. Выясните скрытые и явные причины конфликта, определите, что действительно является предметом разногласий, претензий. Порой сами участники не могут или не решаются четко сформулировать главную причину конфликта.
• 3. Определите проблему в категориях целей, а не решений, проанализируйте не только различные позиции, но и стоящие за ними интересы.
• 4. Сконцентрируйте внимание на интересах, а не на позициях.
• 5. Делайте разграничения между участниками конфликта и возникшими проблемами. Поставьте себя на место оппонента (оппонентов).
• 6. Справедливо и непредвзято относитесь к инициатору конфликта.
• 7. Не расширяйте предмет конфликта, старайтесь сократить число претензий.

В психологических исследованиях определены принципы, которыми следует руководствоваться при разрешении конфликта.

• 1. Разрешение конфликта с учетом сущности и содержания противоречия. В этом случае необходимо:
  • отличить повод от истинной причины конфликта (о чем мы уже подробно говорили в предыдущей лекции), которая нередко маскируется его участниками;
  • определить его деловую основу;
  • уяснить истинные, а не декларативные мотивы вступления людей в конфликт.
• 2. Разрешение конфликта с учетом его целей. Крайне важно быстро определить цели конфликтующих сторон, провести четкую границу между особенностями межличностного и делового взаимодействия.
• 3. Разрешение конфликта с учетом эмоциональных состояний. Если конфликт принял эмоциональный характер и сопровождается бурными реакциями, то целесообразно показать на конкретных примерах, как высокая напряженность влияет на результативность работы, как оппоненты теряют свою объективность, как у них снижается критичность.
• 4. Разрешение конфликта с учетом особенностей его участников. В этом случае, прежде чем приступить к разрешению конфликта, необходимо разобраться в особенностях личности каждого. Это поможет не только правильно разобраться в мотивах поведения, но и выбрать верный тон в общении при разрешении конфликта.
• 5. Разрешение конфликта с учетом его динамики. Как было отмечено ранее, конфликт развивается по определенным стадиям. Естественно, для каждой из них существуют определенные формы его разрешения. Если на первых стадиях целесообразны беседы, убеждения, то на этапе бескомпромиссных столкновений необходимо применить все возможные меры, вплоть до административных.

В коммуникациях приходится сталкиваться с так называемыми конфликтными личностями, которые бывают следующих типов: конфликтная личность - демонстративный тип, конфликтная личность - ригидный тип, конфликтная личность - неуправляемый тип, конфликтная личность - сверхточный тип, конфликтная личность - бесконфликтный тип (табл. 9.1).

Типы конфликтных личностей

Окончание

Способы психологической защиты, к которым прибегают люди в психотравмирующей ситуации. Знание этих способов поможет лучше понять состояние человека, предвидеть его поведение и заранее подготовиться к проявлению сотрудником излюбленного способа защиты:

регрессия: возврат в психологическое состояние и возраст, в котором было ощущение комфорта (проявляется, например, в детском плаче взрослого человека);

отрицание: стремление уклониться, игнорировать, избежать новой информации, потенциально тревожной, несовместимой со сложившимися представлениями; проявляется на стадии восприятия информации;

подавление: блокирование нежелательной информации на стадии загрузки - выгрузки из памяти в сознание;

рационализация: использование только той части информации, в соответствии с которой собственное поведение выглядит не противоречащим обстоятельствам;

вытеснение: сглаживание внутреннего конфликта путем забывания истинного, но неприемлемого мотива поведения;

проекция: бессознательное отвержение собственных неприемлемых чувств, желаний, стремлений и перенос их на другое лицо;

идентификация: вид проекции, отождествление себя с другим лицом, перенос на него желательных чувств и качеств;

отчуждение: обособление внутри сознания зон, связанных с травмирующим фактором. Может привести к расщеплению личности;

замещение: перенос действия, направленного на изначально недоступный объект, на объект доступный;

катарсис: вид психологической защиты, приводящий к изменению системы ценностей (диспозиции мотивов) с целью ослабить психотравмирующие факторы;

сублимация: переориентация агрессивного или сексуального потенциала, реализация которого приводит к конфликту с личными и социальными нормами нравственности, в формы творческой или иной активности, поощряемые обществом .